Как защитить детей от стресса, пока родители на баррикадах
Недавно знакомый психолог показала мне рисунки дошкольников, с которыми она работает. На альбомных листах детской рукой было нарисовано поле боя. Повсюду взрывы, зависшие над людьми вертолёты, из которых спускаются на тросах силовики, бойцы «Беркута» между людьми с сине-жёлтыми флагами. Кстати, ни одного украинского флага у силовиков в руках нет, а вот «наших» как раз по стягу можно легко идентифицировать. При виде этого побоища вспомнилась Вторая мировая война и мелькнула мысль: наверное, в 40-х годах прошлого столетия малыши рисовали похожие картины.
В наши дни масштаб, конечно, другой, но в нескончаемом новостном потоке дети тоже быстро улавливают разделение на «своих» и «чужих», видят границы, проведённые взрослыми, принимают их ценности и, часто не понимая происходящего, испытывают беспокойство и страх.
Мой сын-школьник не рисует страшные картинки, но реагирует на ежедневные выпуски новостей по-своему. Когда Виктор Янукович в очередной раз отправился в Москву, сын поинтересовался: «Мам, а ты в курсе, там Янык что-то опять подписал? Слушай, а можно как-то от России отписаться?» А ещё у него появилась привычка коверкать слова. Так в нашем доме прижилась народная забава, родившаяся благодаря лингвистическому феномену Николая Азарова.
Когда началось противостояние на улице Грушевского в Киеве, сын пошутил: «Отряд «Беркута» так и не смог найти улицу Гришивского, куда им приказал отправиться Азиров». Разговоры в школе тоже часто затрагивают тему Майдана. Переполох среди одноклассников сына вызвали новости о погибших на баррикадах. Каждый день начинался с предположений, сколько новых жертв могло быть за ночь. Когда один из мальчиков вдруг заявил, что поведение «Беркута» оправданно («А чего они, активисты Майдана, раскачивали автобус»), дети отреагировали мгновенно: «Твой папа, что, мент?» Правда, всё быстро свели к шутке и дальше, к счастью, дело не пошло.
Те, кто постарше, студенты, имеют возможность не просто прокатиться несколько раз в центр столицы, чтобы увидеть своими глазами события последних месяцев. Они уже самостоятельно решают, как вести себя. Дочь-первокурсница как-то призналась, что вместе с пятью другими девочками ходила на Банковую, носила силовикам мандарины и стояла перед шеренгой щитов с плакатами «Вороги — не ми, вороги — позаду вас». Было страшно стоять там вшестером, в этой стометровой «зоне отчуждения», разделяющей протестующих и кордон силовиков, сказала дочь. И добавила, что больше в таких акциях участвовать, пожалуй, не будет.
Её поле боя — это ещё и затяжные словесные баталии в соцсетях с многочисленными друзьями, которые живут в России. Такие разговоры превращаются в уроки истории, потому что в большинстве случаев приверженцы идеи «единения славян» не знают ни о Голодоморе в Украине, ни о существовании царского Валуевского циркуляра и Эмского указа, направленных против использования «малороссийского наречия». На пассажи вроде «На Майдане стоит быдло, никто не хочет работать, они просто бездельники!» дочь парирует: «Если вам ваша карьера и работа дороже будущего, пожалуйста, это ваш выбор». И добавляет, что среди активистов немало тех, кто ездит в центр столицы «на вторую смену», после работы.
Дети и подростки остро переживают гражданский переполох в стране. И нужно помочь им справиться с этой стрессовой ситуацией. Сегодня привычная для мирного времени система ценностей рушится на глазах. И вот очередной выпуск новостей показывает «сафари на «титушек», в сюжетах рассказывают, как средь бела дня похищают людей, мелькают чьи-то покалеченные лица.
Психологи советуют как минимум объяснять детям, что это вовсе не норма, подчёркивать, что события в стране — это одно, а дома всегда будет безопасно. Нужно чаще обнимать ребёнка, стараться отвечать на его вопросы спокойно, а с собой в школу давать маленькую записку или вещь, которые напомнят — родители рядом, они думают о своём сыне или дочери. Главное — не забывать: дети видят всё. И надо постараться вместе пережить эти неспокойные времена с наименьшими для психики потерями.
В наши дни масштаб, конечно, другой, но в нескончаемом новостном потоке дети тоже быстро улавливают разделение на «своих» и «чужих», видят границы, проведённые взрослыми, принимают их ценности и, часто не понимая происходящего, испытывают беспокойство и страх.
Мой сын-школьник не рисует страшные картинки, но реагирует на ежедневные выпуски новостей по-своему. Когда Виктор Янукович в очередной раз отправился в Москву, сын поинтересовался: «Мам, а ты в курсе, там Янык что-то опять подписал? Слушай, а можно как-то от России отписаться?» А ещё у него появилась привычка коверкать слова. Так в нашем доме прижилась народная забава, родившаяся благодаря лингвистическому феномену Николая Азарова.
Когда началось противостояние на улице Грушевского в Киеве, сын пошутил: «Отряд «Беркута» так и не смог найти улицу Гришивского, куда им приказал отправиться Азиров». Разговоры в школе тоже часто затрагивают тему Майдана. Переполох среди одноклассников сына вызвали новости о погибших на баррикадах. Каждый день начинался с предположений, сколько новых жертв могло быть за ночь. Когда один из мальчиков вдруг заявил, что поведение «Беркута» оправданно («А чего они, активисты Майдана, раскачивали автобус»), дети отреагировали мгновенно: «Твой папа, что, мент?» Правда, всё быстро свели к шутке и дальше, к счастью, дело не пошло.
Те, кто постарше, студенты, имеют возможность не просто прокатиться несколько раз в центр столицы, чтобы увидеть своими глазами события последних месяцев. Они уже самостоятельно решают, как вести себя. Дочь-первокурсница как-то призналась, что вместе с пятью другими девочками ходила на Банковую, носила силовикам мандарины и стояла перед шеренгой щитов с плакатами «Вороги — не ми, вороги — позаду вас». Было страшно стоять там вшестером, в этой стометровой «зоне отчуждения», разделяющей протестующих и кордон силовиков, сказала дочь. И добавила, что больше в таких акциях участвовать, пожалуй, не будет.
Её поле боя — это ещё и затяжные словесные баталии в соцсетях с многочисленными друзьями, которые живут в России. Такие разговоры превращаются в уроки истории, потому что в большинстве случаев приверженцы идеи «единения славян» не знают ни о Голодоморе в Украине, ни о существовании царского Валуевского циркуляра и Эмского указа, направленных против использования «малороссийского наречия». На пассажи вроде «На Майдане стоит быдло, никто не хочет работать, они просто бездельники!» дочь парирует: «Если вам ваша карьера и работа дороже будущего, пожалуйста, это ваш выбор». И добавляет, что среди активистов немало тех, кто ездит в центр столицы «на вторую смену», после работы.
Дети и подростки остро переживают гражданский переполох в стране. И нужно помочь им справиться с этой стрессовой ситуацией. Сегодня привычная для мирного времени система ценностей рушится на глазах. И вот очередной выпуск новостей показывает «сафари на «титушек», в сюжетах рассказывают, как средь бела дня похищают людей, мелькают чьи-то покалеченные лица.
Психологи советуют как минимум объяснять детям, что это вовсе не норма, подчёркивать, что события в стране — это одно, а дома всегда будет безопасно. Нужно чаще обнимать ребёнка, стараться отвечать на его вопросы спокойно, а с собой в школу давать маленькую записку или вещь, которые напомнят — родители рядом, они думают о своём сыне или дочери. Главное — не забывать: дети видят всё. И надо постараться вместе пережить эти неспокойные времена с наименьшими для психики потерями.
