Татьяна Ярмощук: «Звание «ветеран» не имеет партийной окраски»

Перед праздником Победы «Паноптикон» решил не нарушать хороших традиций и сделать что-то полезное для ветеранов. Как минимум, осветить тему: занимается ли хоть кто-то в городе проблемами людей, которые положили свое здоровье за то, чтобы мы с вами жили в свободной стране. Несмотря на явный скептицизм, оказалось, что занимаются. Причем, не взирая на кризис, на общее безразличие общества, на катастрофически быстро меняющиеся ценности или даже полное их отсутствие в новом обществе… Наша собеседница сегодня – главный врач Запорожского госпиталя для инвалидов войны на Великом Лугу, депутат горсовета от Партии регионов, заместитель председателя комиссии по здравоохранению Ярмощук Татьяна Егоровна.

- Татьяна Егоровна, скажу вам откровенно: собираясь к вам в госпиталь, я искренне надеялась, что это будут Потемкинские деревни. Уж очень мне не верилось в отдельно взятый рай для сотни с лишним победителей Великой Отечественной, но ожидания мои, к счастью, не оправдались. Предполагаю, как тяжело сегодня содержать учреждение настолько высокого уровня. Тут невооруженным глазом виден патронат такой непопулярной ныне действующей власти. Как вам это удалось?

- Как показывает история, народ никогда не бывает доволен действующей властью, и к этому нужно относиться философски и с пониманием. Если вы учили историю в школе, то должны знать, что государство, как структура, это машина подавления и от этого никуда не денешься. Недовольные всегда были, есть и будут, наверное, в том числе и потому, что быть в оппозиции всегда легче. Ведь критиковать – это не работать, особенно, если это работа на перспективу и на результат.

Что касается помощи властей: госпиталь это областное лечебное учреждение, соответственно финансируемся мы из областного бюджета и ни единого, не то, что месяца – дня, не остаемся без внимания областной власти. Александр Николаевич Пеклушенко был у нас после Пасхи, думаю, непременно будет накануне 9 мая, он пообещал, и слово держит, приезжать каждый месяц, чтобы лично контролировать, как используются деньги, выделяемые на питание, на медикаменты, на лечение…

- Надеюсь, это не от недоверия лично к вам и персоналу?

- Нет, что вы! Уверена, это от желания видеть результат, как можно быстрее и своими глазами.

- У вас тут реально хорошо, я словно на курорте побывала, но на фоне мизерных стариковских пенсий, от, не то, что даже невнимания, от полного презрения общества к совсем недавнему подвигу этих людей, у вас тут прямо рай земной, и это настораживает.

- Поверьте мне, я вам показала сегодня весь госпиталь без прикрас. Мы не готовились к приезду прессы, это наш обычный, рядовой день. Мы, конечно же, отмечаем праздники, 7 мая у нас будет вся областная власть, начальник управления здравоохранения, глава облсовета – Павел Дмитриевич Матвиенко и другие… Кстати, хочу, пользуясь случаем, сказать большое спасибо областному совету ветеранов и конкретно Солодовник Ивану Васильевичу. Это можно?

- Думаю, что да.

- С советом ветеранов мы очень дружим, Иван Васильевич, как всегда на праздник, привезет нашим ветеранам продуктовые подарки. Вы уже слышали в столовой, как хорошо ветераны отзывались о нашем нынешнем меню, а уезжая, они еще и увезут от нас подарки. Ветеранам это приятно, но это не все. Областной центр патриотического воспитания, там есть Наталья Федоровна Власова, так вот она к празднику Победы всегда устраивает здесь концерт. Приезжают молодые люди в военной форме, с хорошей концертной программой, классной аппаратурой, с прекрасными голосами…

Мы высадим наших бабушек и дедушек на площадке, и здесь будет замечательный, поверьте, концерт. Приезжайте, если будет время. От прошлогоднего концерта, когда я его вспоминаю, у меня до сих пор мороз по коже, такие сильные были номера. Вот это праздники, а будни у нас такие, как вы сегодня сами видели: чисто, красиво, вкусно кормят, хорошо лечат, очень тщательно обследуют, и тут не соврешь ни одной буквой, все на виду.

- Все знают, что зарплаты у ваших работников точно такие же, как и у работников других медучреждений, но контингент, с которым вам приходится работать, без лишних слов, очень сложный психологически и физически. Как вы мотивируете людей на работу здесь? Мы тут немного прошли по кабинетам и палатам, не все адекватны. Понятно, что они пожилые, что прошли войну, что это, в принципе норма для переживших такие ужасы людей, но врачам, медсестрам, нянечкам это зачем? Можно же найти более легкий хлеб.

- Я даже не знаю, что вам сказать по этому поводу. Во-первых, говоря языком эволюционистов, у нас прошел естественный отбор. Когда госпиталь только открывался, собрались люди из разных лечебных учреждений. Я, в частности, пришла из 6-й клинической больницы. Каждый пришел со своим видением, что же такое госпиталь для ветеранов, а в итоге, те, кто не смог или не захотел здесь работать, ушли. Остался костяк и теперь, когда к нам вливаются новые люди, особенно молодые, этот костях их уже воспитывает в нужном направлении, в духе любви к пациентам.

А вот с мотивацией сложно. Деньгами не могу мотивировать, но мы проводим совместные праздники и мероприятия, с четкой установкой на позитив. Например, День медицинского работника и День открытия госпиталя – 1 ноября, мы отмечаем, чуть ли не наравне с Днем Победы. Эти праздники мы устраиваем для себя, и тут уже стараемся, чтобы все было красиво. В этом году поедем на теплоходе вокруг Хортицы, возможно найдем спонсоров, чтобы помогли оплатить это не дешевое удовольствие, зарплаты у медиков – сами знаете. Но я очень хочу, чтобы все мои сотрудники поели на природе шашлыков и по-настоящему отдохнули. Причем, можно брать всех: детей, мужей, жен и даже собак, кошек, хомячков…

У нас должен получиться большой корпоратив, человек на 150-160. У нас же в этом году юбилей! 1 ноября мы отмечаем 10 лет со дня открытия госпиталя, а у меня уже сейчас голова болит: где, как и за сколько устроить людям хороший праздник. Еще обещала им вот прямо сейчас, пока стоят такие теплые дни, своеобразный пикник с пользой для души. У нас есть очень красивый, мягкий, комфортный автобус «Иван», который нам на 9 мая прошлого года для ветеранов подарил АвтоЗАЗ.

- Специально подарил, чтобы сотрудников и ветеранов возить на природу?! У вас же тут и так пикник круглый год.

- Нет, конечно, не для прогулок и пикников. Дело в том, что у нас есть специфика: госпиталь находится в этом арендованном здании, а рентген-аппарат, который нам лично подарил Виктор Федорович Янкович, находится на другой территории. Здесь он поместится не мог – очень большой – и больных туда приходится подвозить. Это один из моментов, зачем нам нужен автобус.

Другой: нам иногда нужно вывозить сложных больных на консультации в другие лечебные учреждения, например, в областную больницу. Мы их собираем, по возможности несколько, и везем: кого-то к сосудистому хирургу, кого-то к кардиохирургу, т.е. к тем специалистам, которых у нас в госпитале нет. Скажу вам по секрету, я уже пообещала своим сотрудникам, что повезу их на этом красавце в Святогорск. Сейчас думаю, как выбрать подходящий момент для такой поездки.

- У вас тут так классно, что вполне понятно желание ветеранов приезжать сюда снова и снова. И здесь, вольно или не вольно, но можно попасть в коррупционную схему. Как вы решаете вопрос путевок?

- Я, по определению, не могу попасть в коррупционную схему, потому что это невозможно: есть 110 путевок и есть статистика (каждый год мы берем цифры в Облмедстате), сколько в каждом районе, в городе и области в целом живет людей, которые имеют право у нас оздоравливаться. Соответственно этому, пропорционально делятся путевки. Продолжительность оздоровления 18 дней. Есть районы, куда выезжает 9 путевок, есть районы, которые получают одну путевку и то через заезд, потому что у них проживает мало ветеранов.

Мы рассылаем эти путевки по Центральным районным больницам города и области. Есть врачи, которые работают именно с этой группой пациентов, именно они отбирают нуждающихся и дают им направление в наш госпиталь. У нас четкие показания и противопоказания, кто может у нас лечиться, а кто – нет. Для чего мы проводим разъяснительную работу среди медперсонала, и даже раз в год проводим семинар для «наших» врачей, на базе своего лечебного учреждения. Мы приглашаем их из города и области и демонстрируем свои возможности. Потому что я разделяю мнение: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».

- Все таблоиды кричат о том, что самая политически активная прослойка населения – это ветераны. У вас тут среди ветеранов живет политика или все только лечатся?

- Ой, у нас здесь есть избирательный участок и когда проходят выборы, в нашем госпитале разгораются нешуточные страсти. Ветераны, традиционно голосуют за коммунистов, что понятно, но руководители Коммунистической партии Запорожья никогда здесь не были и мне интересно почему.

- Мы можем через «Паноптикон» адресовать этот вопрос господину Бабурину.

- Адресуйте, пожалуйста, мне лично очень интересно это знать, да и ветеранам, уверена, будут любопытно узнать, что мешает коммунистам их посетить хотя бы раз. Но городские коммунисты не одиноки в своей забывчивости. Также мы никогда не видели у себя ни одного представителя городской власти.

Мэр и его команда, в канун праздников, почему-то посещают только госпитальное отделение второй городской больницы, а к нам не приезжают никогда. Уж не знаю почему. Мне кажется, делить ветеранов на наших и не наших, уже давно не надо, звание «ветеран» не имеет партийной окраски.

Да, когда были последние выборы и не прошел их кандидат от коммунистов, во втором туре они все голосовали за Партию регионов, потому что они же видят: даже когда Регионы были в оппозиции, к нам все равно приезжали депутаты самых разных уровней, интересовались положением дел, привозили подарки…

- Когда мы с фотокорром присутствовали у вас на завтраке, я с удивлением увидела молодые лица и тут же подумала: «Ага, вот и попались, наверняка родственники отдыхают, непременно напишу об этом». Кто это Татьяна Егоровна?

- Всегда у нас так, вначале плохое думают, вас, понятно, профессия обязывает (вздыхает), но у нас это в принципе в порядке вещей. Это афганцы и не только они, а участники других локальных конфликтов, воины-интернационалисты, служившие в Анголе, на Кубе, в Монголии, да где угодно. Воины-интернационалисты тоже имеют право оздоравливаться у нас, как и участники Великой Отечественной, хотя они между собой не дружат.

- Вы упредили мой следующий вопрос, т.е. в одну палату вы их не селите?

- Стараемся избегать, потому что есть острый конфликт интересов. Они все очень разные, но к каждому стараемся найти подход. У меня был случай, когда один из пациентов пришел ко мне и говорит: «А почему я, закончивший войну в офицерском звании, лежу в одной палате с сержантом?». Казалось бы, прошло 67 лет, как война закончилась, а для него это важно. Что тут скажешь? Сложные люди и никуда от этого не денешься.

Конечно, ветераны Второй мировой, считают, что это – их госпиталь, и когда здесь лечатся афганцы, они очень ревностно к этому относятся. Хотя, я вам честно скажу, процент, как мы их называем, «настоящих инвалидов» войны, т.е. инвалидов Великой Отечественной, которые лечатся тут, уменьшился, в последнее время, серьезно.

Мы ведь не можем лечить у себя лежачих и очень тяжелых, у нас нет условий, мы не можем каждому обеспечить индивидуальный уход. Вот у меня папа был таким, настоящим инвалидом Великой Отечественной войны и он не мог здесь находиться по состоянию здоровья, потому что не двигался. Досматривали дома.

- Мы уже с вами затронули тему, что контингент у вас лечится сложный. А если какой-то ветеран пожалуется, что на него медсестра не так посмотрела или какао дали вместо кофе, напишет на вас жалобу и не одну, начнет скандалить? Что вы в таких случаях делаете? Имеете право отправить жалобщика домой?

- Честно вам скажу: отправляю домой только тех, кто позволяет себе здесь спиртное. Среди всех остальных мы ведем разъяснительную работу, убеждаем, аргументируем… У меня всегда есть железный аргумент, если жалуются, например, что плохо кормят. При этом вы сами видели меню на завтрак: салат с капустой, печенка с кашей, какао и булочка.

Я в таких случаях спрашиваю: «Вспомните, чем вас кормили, когда вы последний раз лежали в любой другой больнице?». Этот вопрос отрезвляет, они сразу вспоминают тот скудный рацион, который присутствует сегодня в наших больницах. Еще я говорю, что сравнивать надо не с санаторием или профилакторием, а с больницей. Поверьте, у нас хорошо и вкусно кормят.

- В каком году вы вступили в Партию регионов и почему выбрали именно эту политическую силу?

- Вступила в 2005 году. Почему? С 2002 года я работаю здесь в госпитале, и, не воспринимайте это как агитацию, каждый из нас имеет какие-то убеждения, и сейчас я о своих убеждениях. Когда мы открывались в 2002, это был для меня огромный жизненный опыт, потому что открыть медицинское учреждение, да еще такого уровня и профиля – это очень сложно. Зато теперь мне кажется, что меня можно бросить куда угодно, и я выживу.

Вы себе не представляете, сколько было проблем. Даже простой штатив, на который цепляется бутылочка для капельницы, нужно было где-то купить. Я никогда раньше не задумывалась над тем, где его взять, хотя раньше работала в больнице.

Открывались сложно и тяжело, хотя было много спонсоров и помощников, вы сфотографируйте табличку на входе, чтобы ваши читатели знали, сколько предприятий нам помогало. Спасибо им всем большое, многих уже нет в живых, а дело их живет и процветает.

Вот и сейчас, когда я пишу письма потенциальным спонсорам, с просьбой помочь госпиталю на развитие материально-технической базы, потому что, хотя областная власть нам ни в чем не отказывает, но, допустим, чтобы обновить аппаратуру, купить такие анализаторы, как стоят у нас в лаборатории, это очень дорого.

И всех людей, которые готовы помочь, я убеждаю в том, что адресная помощь – это хорошо, но это вы помогли одному человеку, причем сейчас и сию минуту и это быстро пройдет. Иногда, конечно надо и так, я не отрицаю, но если вы вкладываете средства в учреждение, то КПД этих денег значительно выше, они будут работать и 5, и 10 лет и приносить людям пользу.

Например, в прошлом году я купила 35 телевизоров, видели, какие они красивые, тоненькие, наши ветераны счастливы. Когда у пожилых людей в палате нет телевизора, для них это большая проблема.

При чем здесь Регионалы? В 2003 или 2004-м, к нам сюда приезжал в качестве кандидата в президенты Виктор Федорович. Причем, приехал с большой командой. Кроме Януковича был Кравчук, Тигипко, Табачник… Все эти люди общались с моими сотрудниками, ветеранами и со всеми нами, абсолютно на равных. И Виктор Федорович тогда произвел на меня неизгладимое впечатление: не разговорчивый, человек дела. Он сказал, что подарит нам рентген-аппарат, он его подарил. А он, на минуточку, стоит более 700 тыс. грн. Это в отличие от всех остальных, кто приезжал и только обещал. Это, во-первых.

А, во-вторых, не обижайтесь, я не хочу никого обидеть, но пока Президентом был Ющенко, а Тимошенко – премьером, для госпиталей не сделали ничего. Более того, в 2005 Ющенко вообще заявил, что госпитали – это надуманные лечебные учреждения, это пустая трата денег, их надо закрыть, а все ветераны должны лечиться в обычных лечебных учреждениях. Поэтому я из чувства протеста, и понимая, что в Партии регионов совершенно иное отношение к ветеранам, стала членом Партии регионов. Только поэтому! Я считаю, что лучше, чем Янукович относится к ветеранам, не относится никто.

- Я ни в коем случае не умоляю достоинства госпиталей, но на фоне крайне низких социальных стандартов в Украине, у меня закрадывается мысль: а может Ющенко был отчасти прав?

- Знаете, сегодня вы можете съездить в любую больницу, которую выберете сами, с любой политической окраской руководства и побывать в палатах для инвалидов войны. И вы увидите, в каких условиях лечатся ветераны в обычных лечебных учреждениях! Хотя на бумаге эти палаты должны быть отфинансированы, как и мои койки, но там эти деньги размываются, их не видно.

- Вы имеет в виду, что их кто-то крадет?

- О боже, нет! Почему сразу украл? Я вам объясню: вот я – главный врач любого лечебного учреждения, например, мне профинансировали 10 коек для инвалидов войны, это по койке в разных отделениях. Но у меня есть операционная, реанимация, еще что-то, а эти деньги, они не целевые, они идут в общем потоке и выделить их отдельно для конкретного ветерана невозможно.

Да, в городских больницах ветеранам добавляют второй завтрак, еще что-то, но это совершенно не то, что здесь. Я вообще бы ратовала за увеличение коек у нас, потому что мы к ним адаптированы, они к нам привыкают. Ведь когда они лечатся в учреждении, которое считают своим, это одно дело, и все совсем по-другому, когда ветераны лечатся среди других возрастных и социальных групп. Здесь они среди равных, в привычном социуме, им здесь психологически комфортно.

К нам бабушка приезжает и говорит, что старая, ведь уже 80 лет, а когда она видит, что рядом ходит дедушка, которому 93. Так этот дедушка перед отъездом еще и приносит мне письмо и говорит: «Это тебе для того, чтобы, когда я приеду в следующий раз, здесь было еще лучше». Что я отвечаю? «Спасибо, сделаю, что смогу». Когда они здесь, то понимают, что не такие уж и старые, а в обычной больнице – они старше всех остальных пациентов, они комплексуют, там другой ритм, другие взаимоотношения, морально они чувствуют себя совсем по-другому.

Это нужное дело. Есть у нас республиканский социально-реабилитационный центр «Цибле». Когда мы только начинали, я ездила к ним в командировку за опытом и за наукой. Когда я посмотрела, как оборудован этот госпиталь, нам еще работать и работать. Днепропетровскому госпиталю, например, 40 лет, а нам всего 10 и я раньше часто ездила к более опытным руководителям. И ни у кого из руководства не возникает сомнений в важности того, что мы делаем. Надо же хоть как-то отдавать старикам долг за то, что они для нас сделали.

- А что говорит мировой опыт? Есть ли в Европе госпиталя такого типа?

- Я достаточно часто, по обмену опытом, бываю за рубежом. Кстати, у меня есть идея: хочу открыть частный пансионат для пожилых людей, по принципу европейского. В Европе нет госпиталей, потому что там существуют частные пансионаты для пожилых людей. У них там сознание устроено по-другому. Например, вы молодая женщина и у вас есть бабушка или прабабушка, и у вас нет времени ею заниматься. И это совсем не потому, что вы черствый или злой человек, или не любите свою бабушку. Просто вы много работаете и физически не в состоянии уделять ей время и внимание.

У европейцев и американцев это все решается очень просто: дети выросли и ушли жить самостоятельно, а пожилые люди уходят в частные пансионаты. Идея в том, что каждый из них живет в своем помещении. За ними ведется постоянный медицинский уход: утром температуру и давление измеряли, сделали медикаментозные назначения… Причем старики постоянно находятся в своем социуме, в своей возрастной группе и им комфортно вместе.

- Наверное, это очень недешево.

- Для нас – да, но для европейцев это вполне доступно. Я верю, что скоро и у нас это будет доступно, но дело не только в деньгах, нам нужно перевернуть сознание. Чтобы не стыдно было отдать туда престарелых родителей, чтобы они сами туда хотели. Просто я прошла через это: мой папа лежал 3,5 года. Конечно, это был мой папа, и я его любила, но чувствовала себя рабом, прикованным к галерам, это очень, это немыслимо тяжело.

Хорошо еще, что в основном это горе легло на плечи мамы, имеется в виду, что она задействовала руки, а я – финансы, плюс унести-принести, положить-переложить. А если бы не было мамы, мне пришлось бы бросать работу! А я считаю, что люди до пенсии должны двигаться вперед и им ничего не должно мешать. Они должны работать и приносить пользу стране, а пожилые люди должны собраться в красивый большой дом и там жить под общим присмотром. Причем этот дом должен стоять где-то в лесопарковой зоне или другом красивом месте, с барбекю на лужайке по субботам, с баяном.

Старики не должны тормозить развитие остальной части населения. Вы просто, наверное, не общаетесь постоянно со стариками, но когда человеку далеко за 80, и он постоянно твердит, что все друзья/подружки/сверстники поумирали, остались только молодые и я им в обузу. Собственно, так оно и есть, хотя все и рассказывают, что, мол, не выдумывай, но объективно – это так. За рубежом эту проблему давно решили. Я видела такой пансионат в Австрии. Скажу вам откровенно: я бы хотела дожить остатки своих лет в таких условиях.

- Как вы выживали во времена «оранжевой власти», что предпринимали в условиях отсутствия государственного финансирования?

- Финансирование было, но скудное. А что мы могли предпринять? Работали. Лично я активно работала на Партию регионов, несмотря ни на что, не зная, победят они или нет. Но когда в 2004 году Янукович, в качестве Премьер-министра, подписал распоряжение Кабмина, согласно которому мы так и сегодня финансируемся: 35 гривен на питание и 40 – на лечение в день. В 2004 году это были очень хорошие деньги, сейчас, с ростом цен на продукты, они, конечно, уже не такие большие.

Но я точно знаю, что сейчас Правительство рассматривает новое распоряжение об увеличении финансирования койко-места для ветеранов. Я вам похвастаюсь, что в те годы нам даже хватало на икру: мы ветеранам давали бутерброд с икрой на завтрак. У нас и сегодня полноценное питание, но без излишеств. Быть может они и не нужны, но объективно, на питание и медикаменты желательно немножко добавить.

- Сейчас рейтинги вашей политической силы сильно упали, социологи дают 10, от силы до 20% приверженцев, и есть серьезный намек на то, что победы у вас не будет. Чего вы ожидаете от парламентских и президентских выборов?

- Я не вижу серьезных конкурентов регионалам. Да, те реформы, которые начались, не добавили нам популярности, но без них дальше уже невозможно жить. Когда на 1000 работающих приходится 937, в среднем по стране, пенсионеров, а у нас в области вообще 1013! Как и за что их содержать?! Лично мне 52 года, через три года я могла уйти на пенсию. Мне, как и всем добавили, теперь уйду в 59,5 лет. Я уже подсчитала, что еще 7,5 лет надо будет работать.

По идее я должна быть не очень этим довольна, но с другой стороны, я с понимание к этому отношусь. Когда женщины в 50 лет выходят на пенсию, а потом еще 30 лет работают, у меня возникает вопрос: объективно ли это? Если отстраниться от каких-то личностных интересов, а начать думать государственными масштабами, то наверно можно понять смысл и суть пенсионной реформы. Она нужна! Она правильная. Непопулярна эта реформа у людей, которые живут сегодняшним днем.

Политика – дело очень сложное и каждый новоиспеченный политик пытается произвести некие действия, которые дадут результат сегодня, в крайнем случае, завтра. Редко кто думает о перспективе, но когда люди приходят всерьез и надолго, они говорят: «Давайте будем сегодня делать то, что даст результат через 5 или 10 лет, но даст его обязательно!». Я уверена, Партии регионов нужно дать возможность довести эти реформы до логического завершения.

Да, рейтинг упал, но социальные программы, озвученные Президентом и деньги, которые выделяются под социальные программы… Я не помню таких социальных программ за все время президентства Виктора Андреевича Ющенко.

- Да в том-то и проблема! Заработать люди не могут и садятся на шею государству, которое вместо того, чтобы создавать рабочие места, делает из граждан социальных попрошаек. Сейчас, чтобы заработать на более-менее достойную жизнь, нужно минимум две работы, налоги съедают все. Те, у кого пока еще есть эта работа, получают мизерные зарплаты.

- Мы с вами уже говорили о необходимости менять сознание наших людей. Меня просто коробит, когда люди говорят: «Я за 1000 гривен с дивана не поднимусь». А лично я, чтобы заработать 1000 гривен, каждый день встаю в 6 утра и еду на Великий Луг, есть у меня и дополнительная, вторая работа. Я точно знаю, что мне никто ничего не даст просто так.

И я не понимаю, почему люди, которые не работают, считают, что им кто-то что-то должен давать? Я считаю, что государство должно четко разделить: если человек инвалид, если у него врожденная патология или травма, и он не может работать, то тут вопросов нет, да, его нужно содержать. А вот как это относится к здоровым людям, я не понимаю.

- Речь о том, что сейчас почти вся реальная зарплата работающих идет на социальную помощь. Такого нет нигде в мире, у нас налоги составляют 67%, все эти деньги идут на больных, инвалидов, ветеранов, пенсионеров, безработных, что стоят на учете, и получают пособие. Грубо говоря, если я реально зарабатываю 5 тысяч гривен, а на руки получаю чуть больше 1500 гривен.

- Давайте сходим в наш центр занятости и узнаем, сколько людей там состоит на учете, и сколько они получают денег. Мне это тоже интересно.

- Можно не ходить, это открытая информация, все эти данные есть у них на сайте. Там тоже не все просто, пособие маленькое, чтобы его получить, нужно много побегать и поездить.

- Нет, не скажите, там можно получать 1000 гривен, лежать на диване и ничего не делать здоровым молодым мужикам.

- Совсем недавно участвовала в опросе, так вот, дети, как младшего, так и среднего, а зачастую и старшего школьного возраста не знают, кто такие: Ленин, Сталин, Гитлер, даже Гагарин! В лучшем случае отвечают, что это футбольные игроки или артисты, а уж про Великую Отечественную войну вообще мало что могут сказать, и эта тенденция с каждым годом все усугубляется. Вы вот ветеранов лечите, а подрастающее поколение не понимает кого и зачем. Что с этим беспамятством делать? Может у вас есть рецепт?

- При Ющенко предмет «История СССР», который мы все в свое время учили и учили углубленно, отменили. Виктор Андреевич сказал: «Нам це не треба, ми будемо вивчати історію України. Навіщо нам історія держави загарбника?». Лично мне кажется, что не знать, за что воевали деды-прадеды – это стыдно, но он считал по-другому.

Недавно с мужем отдыхали на Шри-Ланке, так вот там, в центре этого чудесного зеленого острова, есть ботанический сад и внутри растет дерево, вокруг которого ланкийцы ходят с большим почтением, а возле дерева стоит табличка, на которой написано: «Это дерево посадил Юрий Гагарин». Ланкийцы знают, кто такой Юрий Гагарин, а мы о человеке, который является частью не только мировой, но и нашей истории, не хотим знать и помнить. Это очень тревожно: народ у которого нет истории, не имеет будущего.

«Оранжевая власть» работала на разрыв, на развал исторической преемственности. Дети сегодня действительно не знают истории своей страны. Наверное, они лучше знают историю Европы и США, хотя, если человеку не нужна своя история, то зачем ему любая другая? Ющенко же сказал, что: «Нам це не потрібно», у него столько сторонников нашлось. Беречь надо живых свидетелей!

- Понимаю, что вы медик, а не философ, но вы много путешествуете, наверняка у вас сформирован ответ на мой вопрос: чего не хватает нам украинцам, чтобы что-то в себе изменить и стать на европейский путь развития? Дело ведь не в Ющенко, не Тимошенко и даже не в Януковиче.

- Совершенно согласна! Ведь один человек никогда ничего не решает, хотя я не хочу приуменьшать роль личности в истории, которую в свое время хорошо учила. Не буду приуменьшать ее и на основании личного опыта. Думаю, у нас психология должна стать другой. Нельзя быть безразличными, и это наша самая большая проблема.

- Мы же не были такими, когда вирус безразличия нас так изменил и испортил, как думаете?

- Мне очень трудно вам ответить, я не знаю, когда мы успели так очерстветь и охладеть друг к другу. Могу привести вам маленький пример: я живу в обычном пятиэтажном доме. Одна дамочка стала ставить машину прямо на газон под окнами. И хотя я живу на четвертом этаже, но мне не безразлично стало, что у чужого человека под окнами вместо зеленой травки чужая машина стоит. Я попросила девушку, машину не ставить, она обругала меня последними словами, но машину ставить перестала.

Но это еще не все, две недели назад я вскопала кусок этой не моей, заметьте, земли. У соседки, кстати, есть муж и сын, и сама она – вполне здоровая женщина, всего на пару лет старше меня, но никто травку на вскопанную землю так и не посеял. Хотя мы с ней договаривались, и это же все у нее под окнами. Вот вам маленький, но очень показательный случай – навіщо, бо це не моє! Когда такого безразличия не будет, тогда начнется улучшение.

Мне кажется, это жизнь в Советском Союзе нас испортила, все привыкли, что им кто-то что-то должен, что кто-то придет и все сделает, что общественное – это не мое. Но сегодня уже пора понимать, что за каждый сделанный шаг ты должен отвечать сам. У меня под окнами кабинета газон, он не мой личный, он даже не госпитальный, он санаторский, но он ухожен.

И вот когда наступит момент, когда каждому из нас станет небезразлично, как там у меня за окном, как живут люди, разделяющие со мной подъезд и дом. Я много раз просила соседей, давайте сбросимся, сделаем ремонт подъезда, поставим домофон…. А они мне: «Зачем? Нам обязаны!». Да кто?! Не будет больше этого, Советский Союз закончился. Все просто: если ты лично хочешь жить лучше – к этому надо прикладывать усилия.

- Что бы вы еще хотели для своего госпиталя, чтобы он отвечал именно вашим высоким требованиям?

- Ох, как же много я всего хочу! Во-первых, мечтаю о более просторном помещении, конечно же, со своим пищеблоком, причем коек на 220. Мы же находимся в арендованном здании и приспособленном помещении. Это актуально сегодня, когда кроме ветеранов Отечественной, к нам поехали дети войны, а это немалая когорта людей, которым тоже хочется помочь, их тоже война не пощадила.

А еще, каждый год я нахожу возможность отправить четырех своих заведующих на выставку охраны здоровья в Киев. Один раз я поехала сама и поняла, что это не правильно. Командировка серьезная, с ночевкой, сначала на выставку, потом в театр. И каждый раз перед этим мы обмениваемся идеями, что бы мы хотели там купить для улучшения лечения или диагностики. Когда сотрудники возвращаются, у них горят глаза, и они озвучивают свои пожелания. А я считаю, что, как руководитель такого учреждения, должна откликнуться на них.

Вот сейчас, при том, что у нас прекрасный цифровой рентген-аппарат, который есть не у каждой уважающей себя больницы, но там нет скопического места. Т.е., мы делаем снимки, но графические, а хотелось бы еще и в движении – скопические.

Очень хотелось бы обновить лабораторию, расширить физкабинет . Это очень эффективный способ лечения для наших больных, но он крошечный, плюс, купить новое реабилитационное оборудование. Конечно, если удастся открыть госпиталь на 220 коек, мне захочется купить новую аппаратуру. Например, сейчас немцы делают потрясающие аппараты для разработки суставов, чтобы лечить людей перенесших инсульт. Это сказка, а не аппарат, компьютер дозирует нагрузки, какой же он классный…

- А в чьей компетенции ваше расширение, как в плане койко-мест, так и в плане материально-технической базы? В компетенции лично губернатора?

- Областная власть обо всем этом знает, все понимает, сочувствует, заботится и даже активно в этом направлении работает. Предыдущий губернатор бывал здесь несколько раз в год, даже еще в качестве Народного депутата. Нынешний бывает каждый месяц. Когда перед Пасхой был, все мои ветераны ждали его на улице, он, когда их увидел, у него даже голос дрогнул…

- Вы думаете это искренне?

- Я уверена, что такое невозможно сыграть. Он же не знал, где они его встретят и что встретят вообще. Вы их видели за столом или по отдельности, в палатах, а когда они все вместе, это такое зрелище удивительное. Приглашаю вас на День Победы к нам, убедитесь сами. Он тогда пообещал им, что добавит госпиталю денег на питание и медикаменты. И я точно знаю, что сегодня областная власть, не ожидая распоряжений из Киева, изыскивает источники, чтобы добавить нам средств на содержание. И это совсем не потому что, я – член Партии регионов здесь работаю, это потому что ОНИ здесь.

- А почему же тогда ваши ветераны за коммунистов голосуют, они что не знают, кто им помогает?

- А ничего не поделаешь! Надеюсь, в этот раз оценят, но прогнозировать ничего не могу. Одно могу сказать: последний раз они точно голосовали против Ющенко и Тимошенко. И я кажу вам, почему. У нас госпиталь на 110 коек, а во Львове на 700. Но у них там в одном помещении могут лечиться и воины УПА, и красноармейцы. Так вот Ющенко они за это страшно невзлюбили. Здесь на последних выборах такая война была!

Когда они увидели по телевизору, что их уравняли в правах с воинами УПА, тут реаниматолог, как ужаленный бегал по палатам и оказывал помощь. Вы себе не представляете, как эти люди относятся к подобным вещам. Когда идет репортаж из Верховной Рады, у нас переключаются все фильмы и сериалы. Наши пациенты активно участвуют в политической жизни, вы сами сказали, что они – самый активный электорат, так и есть. Они постоянно выясняют отношения, причем у каждого своя позиция, переубедить их невозможно. Хорошо хоть до драк не доходит. Но тот национализм, который провозглашал Ющенко, их убивал.

Не знаю, может это не надо писать, но мой отец после окончания войны в 1945 году еще 2 года служил в отрядах, которые зачищали Западную Украину, Белоруссию и Прибалтику от так называемых бандформирований. Много тяжелых воспоминаний он привез оттуда. Всегда говорил, что было страшно смотреть на этих молодых пацанов, которые месяцами не выходили из леса, спали на еловых ветках и еловыми ветками укрывались, но особенно страшно было смотреть, как они умирали. Когда мой отец уже не вставал и услышал, что Ющенко дал звание героя Украины Шухевичу, он плакал горькими слезами. Так что, я своих дедушек понимаю.

А, по поводу голосования наших ветеранов… Мы же не из-за голосов их лечим, любим и уважаем. Пусть они голосуют, как им совесть подсказывает, лишь бы они жили.

Беседовала Илона Наныкина