Сцена суда над Стусом без указания фамилии адвоката - это баланс того, что нам позволил сделать закон, - режиссер фильма "Запрещенный"

5 сентября, в прокат выходит фильм "Запрещенный" о жизни украинского поэта и диссидента Василия Стуса.

Как сообщает Цензор.НЕТ, сегодня состоялся предварительный показ.

Задолго до выхода фильма поднялся ажиотаж из-за сцены суда над поэтом, в которой фигурирует Виктор Медведчук - тогда предоставленный советским режимом адвокат Стуса. Появилась информация о том, что сцену суда якобы вырезали из фильма. После резонанса и подключения Минкульта и Госкино данную сцену поставили в фильм.

Продюсер фильма Артем Денисов уверяет, что реакция Медведчука появилась только после скандала:

"Сцена суда появилась после того, как почувствовали гражданскую потребность в ней. Мы ее досняли. По поводу давления. После скандала мы получили письмо из Кабмина о "необходимости восстановления исторической действительности". Из СМИ мы получили ответ адвоката Медведчука о том, что он оставляет за собой право, что если что-то не будет соответствовать исторической действительности, то он будет реагировать".

"Проблема возникла вначале, - рассказал режиссер фильма Роман Бровко. - У нас была одна сцена в СИЗО, где Стус общался с адвокатом Медведчуком. Конечно, свидетелей разговора нет. Диссиденты пересказывали, о чем там говорилось, но было трудно восстановить. Поэтому мы не могли пустить эту сцену на экран. Единственное, на что мы могли опираться - показать сцену суда, и показать ее документальным способом. Просто взять материалы дела и передать их с помощью нашего юриста, который нам объяснял наши права и чего мы делать не можем (в частности, вырывать слова из контекста). Поэтому мы сделали сцену в документальной манере. В кинопроизводстве Западной Европы и США существует правило, что если на экране будет отображено лицо, которое еще живо, то нужно от него получить разрешение на использование имени и фамилии. Поскольку это было трудно, то единственное, что нам позволял закон - это воспроизвести материалы суда... Я как режиссер воспринимаю эте сцену как компромис, родившийся во время этого скандала. Эта балланс между активной общественностью, которая добивалась, чтобы эта сцена была, и, как говорят, "сильными мира сего". Потому что если бы мы дали более эмоциональную окраску, то был бы суд, возможно запрет фильма и его невыход на экраны. А если бы сцены не было, то мы бы получили протесты. То есть, эта сцена - баланс того, что нам позволил сделать закон".

Авторы фильма отмечают, что рядом с биографическими моментами из жизни поэта на экране есть и художественный вымысел, а также догадки, как могло бы быть. В частности, это касается роли полковника КГБ Веры, специально приехавшей в колонию к Стусу, чтобы вынудить его подписать письмо с покаянием и признанием своих ошибок перед советской властью.

"Мы знаем от Левка Лукьяненко о том, что в последние дни жизни Стуса приезжала в Пермский лагерь "кто-то из киевского руководства КГБ". И Стуса перевели в одиночную камеру, мало кто знает, что там было. На допросы его водили. То есть Вера - это метафорический образ советской системы, которая меняется. Может быть она его физически не бьет... но мне это напоминает наше время. Сегодня не убивают физически, но идет борьба, в первую очередь, за ум - манипуляции, попытки обмануть и вынудить делать то, что нужно врагу", - отметил Бровко.