Александр Панкратов-Черный: Мы попали под влияние низкопробного нечто
Говорить о фильмографии Александра Панкратова-Черного, наверное, бессмысленно, его знают и любят все. Наверное, поэтому его назвали самым знаковым гостем Международного кинофестиваля «Бригантина». Но на встречах со зрителями и журналистами Александр Васильевич развеял миф о том, что его хорошо знают: оказалось, что он не просто актер, режиссер и общественный деятель, но еще и поэт. Признанный в России и Европе, принятый в ассоциацию европейских поэтов, а редактором его стихов недавно стала сама английская королева Елизавета II…
Как Панкратов-Черный прослыл гениальным актером
Свою творческую встречу со зрителями и журналистами Александр Васильевич начал с воспоминаний о съемках в фильме «Сибириада»:
«Я закончил ВГИК как кинорежиссер, но долгое время мне не давали работать, а тут Андрей Кончаловский понимая, в каком я положении, пригласил меня в фильм «Сибириада», вторым режиссером. Компания собралась удивительная, можно сказать легендарная: Павел Кадочников, Людмила Гурченко, Саша Адабашьян, Никита Михалков, Сергей Шакуров. Съемки проходили в Тверской губернии, и здесь же режиссер предложил мне роль Сашки Верхового, из-за которого и погиб главный герой фильма в исполнении Никиты Михалкова.
Кульминация роли: моего героя придавило нефтяной вышкой, и главный герой спасает меня, пытаясь поддеть крюком с вышки. Март месяц, еще лежит снег, все вокруг намазано напалмом, чтобы металл горел, а овраг рядышком наполнили нефтью и подожгли, и он в 1,5 метрах от меня горит. К тому времени я уже знал, что такое горящая нефть, и как бывалый сибирский парень проявил смекалку: подошел к ближайшей луже и хорошо смочил в них свои валенки, чтобы не загорелись.
Кончаловский режиссер реалистичный, и говорит: «Вы его так вышкой придавите, чтобы он реально вырваться не мог». Ну меня и придавили. Что вы думаете? Через несколько минут валенки на мне закипели! Я ору, слезы из глаз, матюки! Никита – крановщик-то неумелый, поддеть меня он не может, а я в кипящих валенках так натурально извивался, что Кончаловский на всю съемочную площадку орал: «Это не актер, это гений». С тех пор по Мосфильму поползли слухи, что Панкратов-Черный – гениальный актер».
События вдохновляют на трагические стихи
- Сказывается ли на вкусах публики нынешнее экономическое неблагополучие?
- Конечно! Сейчас народу тяжело, экономический кризис придавил, но духовный кризис еще страшнее. Сегодня очевидно бешеное влияние западного искусства. Причем нет, чтобы нам попасть под влияние заокеанских шедевров, попадаем под самодеятельное, низкопробное нечто, которое даже творчеством назвать не то что сложно, а страшно, и это хуже всего.
Я родился и вырос на Алтае и каждый год туда езжу, у нас там проходят ежегодные Шукшинские чтения, фестиваль искусств имени Миши Евдокимова, моего близкого друга. На Алтае людям очень тяжело, Миша пытался что-то изменить – убрали. У меня в деревне, где я родился, живет сводный брат и там, представьте себе, еще сохранились избы, покрытые земляным дерном. Представляете, насколько бедно люди живут?
Причем, появились какие-то заезжие орлы, не алтайцы, но бизнесмены, которые тихо от народа приватизировали хлебопашенные земли Алтайского края. И крестьяне бедные вкалывают и думают, что работают на государство, а оказывается, что работают на этих нуворишей. Эта тема меня тоже вдохновляет на трагические стихи. Вся моя книга стихов трагическая, но все равно везде разбросаны нотки оптимизма.
Ах, Россия моя, Россия,
Непонятная никому,
Солнцу радуйся в небе синем,
Не проваливайся во тьму
Это моя четвертая по счету книга. Сборник стихов вышел даже в Америке. Во Франции мне за нее присудили премию Франца Кафки и приняли в ассоциацию европейских поэтов. В Лондоне, в «Королевском журнале», вышло 16 страниц моих стихов. Кстати, редактором этого журнала является королева Великобритании.
Самая первая моя книга вышла, конечно, в России, где же еще? И называлась она «Шаги к стихам». Это была благотворительная книга, которая потом переиздавалась пять раз. Весь гонорар от нее я отдал старикам-инвалидам и нашим старикам артистам.
Редактором и составителем новой книги в 470 страниц стала Марина Арсеньевна Тарковская, и это большой итог моего творчества. Сейчас готовятся еще три книги, в августе они выйдут, а четвертую готовлю к Новому году, она будет называться «Таиландская тетрадь» - квинтэссенция того, что я почти год снимался в Таиланде в 24-серийном фильме «Остров ненужных людей». Там написал очень много стихов. Кроме того, сейчас готовится еще одна книга, я назвал ее «Гастрольная тетрадь», где собраны мои рифмованные впечатления от путешествий по России и по самым разным странам.
Хочется сыграть секретаря Сары Бернар
- Как вам таиландская экзотика?
- В Таиланде мы работали в очень сложных условиях, работали в джунглях, где полно змей, скорпионов и прочей гадости. Это напрягало, хотя рядом с нами всегда работали две бригады змееловов. У сериала оказались очень высокие рейтинги, и российский телеканал заказал продолжение, еще 24 серии.
Страна сказочная, невероятной красоты, очень добрые люди, но минус в том, что климат не мой – жара, высокая влажность и сердчишко мое печально воспринимало пребывание там.
Еще, сейчас играю два спектакля в Москве и два спектакля в Петербурге, плюс в Москве репетируем пятую пьесу итальянского драматурга, лауреата Нобелевской премии Дарио Фо, это театр абсурда. Возвращение в театр произошло при помощи моей землячки народной артистки Нины Усатовой. Это она уговорила меня вернуться к театру. Я 40 лет не выходил на сцену, но теперь работаю, плюс, еще и в театре антрепризы.
Еще один проект готовится, пока с трудом, потому что я очень занят и наша великая оперная прима Елена Васильевна Образцова, тоже очень загружена, но мечтаем с ней на двоих сыграть французскую пьесу о Саре Бернар. Она будет Сарой Бернар, а я – ее секретарем. Очень трогательная, лирическая вещь, которую нельзя в полной мере назвать комедией или мелодрамой. Режиссировать будет Володя Туманов, замечательный театральный режиссер из Петербурга, но когда Лена вернется из Норвегии, Японии или Испании, где постоянно выступает, и у меня появится окно.
Театр – интереснейшее явление
- Насколько для вас это разное – играть на сцене и в кино?
- Я начинал свой путь, как театральный актер, закончил Нижегородское театральное училище, тогда еще Горьковское. Сейчас я председатель попечительского совета этого училища. Недавно было 90-летие нашего училища, и я добился, чтобы оно носило имя Евгения Евстигнеева, потому что он тоже выпускник этого училища.
Должен признать, что театр – это интереснейшее явление, где ты должен за два-три часа прожить чужую жизнь целиком, что называется, без перерыва. А в кинематографе жизнь героя складывается из маленьких кирпичиков-кадров, что намного легче. Есть еще момент: ты снимаешься в кино и никогда не знаешь, что из тобою сыгранного режиссер оставит, а что выбросит при монтаже. К тому же трудно или даже невозможно предсказать реакцию зрителей.
Вспоминаю, как мы снимали в Киеве какую-то комедию, и в течение съемок вся съемочная группа хохотала, как сумасшедшая, но вышел фильм, и в зрительном зале ни одной улыбки! В театре ничего не нужно ждать, ты сразу чувствуешь реакцию зрителей. После спектакля ты всегда знаешь, где пережал, где не дожал. Этим театр и интересен, там всегда прямая связь, живой монолог со зрителем. А любой артист живет ради зрителей.
Из-за Ельцина я бросил режиссуру
- Почему решили стать режиссером?
- Я всю жизнь мечтал стать режиссером, потому что родился и вырос в алтайской ссыльной деревне, где не было ни электричества, ни радио, ни других развлечений, только раз в два месяца приезжала кинопередвижка и показывали кино. С детских лет я мечтал делать кино, потому что я вычитал в справочнике сельского киномеханика такие умные слова: «Кино делают режиссеры, а в основном они работают с артистами», и я поставил цель – значит, сначала надо стать артистом, а потом уже думать о кинорежиссуре.
Уже закончив театральное, работая в театре артистом, внутренне всегда готовился к кинорежиссуре, и поступил во ВГИК, в мастерскую великого педагога Ефима Львовича Дзигана, уже покойного. Это мой учитель и режиссер, который снял потрясающие фильмы: «Мы из Кронштадта», «Железный поток», «Джамбул Джамбаев», «Если завтра война».
А когда очень получил по башке от пятого управления КГБ за стихи, был запрещен как поэт, стало еще сложнее. Хотя в 1966 году я оказался самым молодым поэтом, участником всероссийского семинара поэтов, где познакомился с Николаем Рубцовым, с Риммой Казаковой, с великой поэтессой Беллой Ахмадуллиной, ставшей моим близким другом, и многими большими поэтами.
Кстати, членский билет союза писателей мне вручала Римма Казакова, и сказала: «Санечка, как ты долго шел к этим корочкам». А я стоял и вспоминал слова моей мамы: «Санка, брось писать стихи – расстреляют, а то и не дай бог посадят!».
А когда закончил режиссуру, уже будучи лауреатом 18 премий за свои учебные режиссерские работы, первую картину ждал три года. К тому же, в 28 лет меня призвали в армию, хотя не имели права, призыв был до 27 лет, но я отслужил в Таманской дивизии один год и 1,5 месяца, о чем, кстати, не жалею. Армия многому меня научила.
После этого еще три года ждал первой своей постановки, и то по сценарию, который я снимать не хотел, но выбора уже не было, устал сидеть без работы. Так я снял фильм «Взрослый сын», опять три года ждал и снял «Салон красоты», потом пять лет ждал, снял «Похождения графа Невзорова» по Алексею Толстому, а еще через три года ожидания снял картину «Система ниппель».
Но, к сожалению, трагифарс «Система ниппель» был закончен в 1990-м, а в августе 1991-го сами знаете, какие в Советском Союзе произошли события, но по мистическому стечению обстоятельств мой фильм все это предсказал. Самое смешное, что Анатолий Борисович Кузнецов, наш всенародно любимый товарищ Сухов, который в фильме сыграл чиновника Бамбука, поднимается на танк, обращается к народу, а через год Ельцин точно так же поднимется на танк, причем, точно в таком же костюме и даже галстуке!
Окружение Ельцина посчитало, что мой фильм – удар по нашей демократии, и фильм восемь лет пролежал на полке. Вот тогда я и разочаровался в пришедшей демократии, плюнул на все, ушел из режиссуры и решил только актерствовать.
Сегодня кино – в основном халтура
- Не планируете вернуться в режиссуру?
- Актер намного более легкая профессия, чем режиссер. Планирую вернуться, есть достойный сценарий, но денег добыть сложно. Понимаете, я член правления Союза кинематографистов России, секретарь Союза, поэтому совесть не позволяет мне брать деньги в Госкино. Я же вижу, сколько безработных ребят-режиссеров ходит, особенно молодежи, причем талантливой молодежи!
- Сегодняшний кинематограф – это искусство или бизнес?
- Сейчас, в основном, бизнес, и даже, к сожалению, халтура. Я смотрю на сериалы по телевидению: ну ходят, ну говорят. Говорящие головы, которых берут по дешевке, чтобы сэкономить, из начинающих актеров, хотя те еще ничего не умеют, не владеют профессией. Актеры ходят и просто произносят слова, при этом сердце у них спокойно, душа спит. Конечно, это далеко не произведения искусства, но даже здесь попадаются интересные и даже прекрасные фильмы. Как? Не знаю.
Я в шоке от того, кто приходит в кино
- Что из последних фильмов, на ваш взгляд заслуживающих внимания, можете вспомнить?
- «Белый тигр» Карэна Шахназарова. Очень глубокая, философская картина, которую он сделал в память о своем отце, который воевал, был артиллеристом и дошел до Берлина. Главная мысль картины в том, что человек, прошедший войну, всю жизнь будет жить рядом с войной, и никуда от нее не уйдет, как и герой фильма, который не может ни подбить «Тигра», ни убежать от него.
Я знаю это истину давно, еще с тех пор, как ездил по Афгану, когда там была война, потом по Чечне, даже медали имею. Мы с Любовью Сергеевной Соколовой объездили столько госпиталей, всего насмотрелись. Гоша Куценко, Саша Маршалл тоже часто ездят вместе с нами, навещают госпиталя, где лечатся ветераны этих локальных войн. Мы общаемся, помогаем ветеранам, чем можем, но все они живут с войной, она их не покидает и Карэн об этом снял фильм. Мне он кажется замечательным, хотя, конечно, мнение у зрителей разное. Кто-то такое кино не понимает. Я понимаю.
- А из молодого поколения вспомните кого-то?
- Молодежи талантливой много, но она, так же как и мы при Союзе, мытарится. Мы ведь тоже не бездарные были ребята, находили сценарии, но нам запрещали снимать из идеологических соображений, а сейчас снимает тот, у кого есть деньги. Очень интересные заявки приносят молодые ребята, но денег на это никто не дает. Потому что, как правило, деньги на это есть у кого? У жуликов, потому и заполнен теле и киноэкран бандитскими разборками. Абсолютно любой канал включите: везде или стрельба, или кого-то ножом зарезали, но мало того, из преступников делают благородных людей. Это колоссальный кризис. У нас в стране исчезла политическая цензура, но появилась финансовая.
Из-за этого в кинематограф сегодня очень часто приходят случайные люди, совсем необразованные. Помню, снимался у одной дамы, играл профессора университета. Спрашиваю у этой «режиссерши»: «Голубушка, а какие отношения у моего героя вот с этим студентом и с этим?». А она мне: «Александр Васильевич, вы же опытный актер, придумайте сами». Я спрашиваю, где она получила режиссерское образование, а она мне: «А я не режиссер, я журналистка». Т.е. любовница продюсера, которая, видите ли, любит кино и хочет снимать. Но основ профессии не знает. Она не знает, на каком языке разговаривать с актерами, с оператором, с художником. Она ничего не знает! Но считает себя режиссером. Кстати, та же история с кинооператорами.
Был я художественным руководителем одной картины на Одесской киностудии, и мне режиссер показывает отснятый материал, в кинозале сидит оператор. Я смотрю: актер идет к источнику света, к горящему торшеру, а тень находится впереди него. Я говорю оператору: «Когда приближаешься к источнику света, то тень всегда падает сзади», а он мне: «А какая разница?». Спрашиваю: «Где вы операторскому искусству обучались?», - он мне: «А какое ваше дело?». Я был в шоке, и такие люди приходят в кино.
Продюсеры – это вообще отдельная история. В Голливуде продюсер – это человек, досконально знающий кинематограф, драматургию, законы монтажа и съемки, это умные, высокообразованные люди, которые вкладывая деньги в кино, понимают, как его делать. Там продюсер имеет право отстранить режиссера от монтажа, если видит, что монтируют не то, что надо. А у нас в продюссерство приходят люди, которые заинтересованы только украсть. Про кино они вообще мало что знают.
Помню, принимали мы на Мосфильме картину, там был продюсер, сейчас он очень известен, я спрашиваю: «Как вам этот актер?», отвечает: «А че, не сутулится», т.е. это главное, не важно, как играет. Другой про Ивана Охлобыстина говорит: «Плохой это актер». Спрашиваю: почему же, очень даже хороший, а он мне: «Но картавит же!». Мое замечание о том, что Чарли Чаплин вообще не говорил, осталось неосознанным. Очень тяжело сталкиваться с такими людьми.
Не надо пугать ежа голым задом
- Как вы думаете, мы преодолеем этот духовный кризис?
- Обязательно! Как говорят, ежа не надо пугать одним местом, народ у нас душевно богатый, он сам потянется к культуре и духовности. Просто от народа долгое время все хорошее прятали, многое не показывали. Почему толпы зрителей хлынули на третьесортные американские фильмы? Потому что запрещалось, а запретный плод, как известно…
Нам же показывали не шедевры, а самые последние дешевки, которые только развращают зрителя. Коммунистическая диктатура все это запрещала, но не себе, сами партийцы на дачах смотрели все. Когда народ от этого устанет и захочет настоящего хлеба, вот тогда начнут появляться настоящие фильмы. Уже сейчас нет-нет, да и выскочит кто-то из молодых и такое кино покажет, что загляденье.
Так что, справимся. Народ у нас привычный, вспомните, как закаляла нас советская власть, везде подразумевалось: с голоду подыхайте, но верьте в светлое будущее, оно скоро настанет. Я верю, что справимся, может я до этого не доживу, но переживем и это. Сын мой доживет или внуки. Прекрасное никогда не умрет, рядом со злом всегда будет добро, а рядом с уродством – красота. Надо уметь это видеть, и верить. Мой покойный духовник, митрополит Питирим, всегда говорил: «Вера спасет человека».
Илона Наныкина
Свою творческую встречу со зрителями и журналистами Александр Васильевич начал с воспоминаний о съемках в фильме «Сибириада»:
«Я закончил ВГИК как кинорежиссер, но долгое время мне не давали работать, а тут Андрей Кончаловский понимая, в каком я положении, пригласил меня в фильм «Сибириада», вторым режиссером. Компания собралась удивительная, можно сказать легендарная: Павел Кадочников, Людмила Гурченко, Саша Адабашьян, Никита Михалков, Сергей Шакуров. Съемки проходили в Тверской губернии, и здесь же режиссер предложил мне роль Сашки Верхового, из-за которого и погиб главный герой фильма в исполнении Никиты Михалкова.
Кульминация роли: моего героя придавило нефтяной вышкой, и главный герой спасает меня, пытаясь поддеть крюком с вышки. Март месяц, еще лежит снег, все вокруг намазано напалмом, чтобы металл горел, а овраг рядышком наполнили нефтью и подожгли, и он в 1,5 метрах от меня горит. К тому времени я уже знал, что такое горящая нефть, и как бывалый сибирский парень проявил смекалку: подошел к ближайшей луже и хорошо смочил в них свои валенки, чтобы не загорелись.
Кончаловский режиссер реалистичный, и говорит: «Вы его так вышкой придавите, чтобы он реально вырваться не мог». Ну меня и придавили. Что вы думаете? Через несколько минут валенки на мне закипели! Я ору, слезы из глаз, матюки! Никита – крановщик-то неумелый, поддеть меня он не может, а я в кипящих валенках так натурально извивался, что Кончаловский на всю съемочную площадку орал: «Это не актер, это гений». С тех пор по Мосфильму поползли слухи, что Панкратов-Черный – гениальный актер».
События вдохновляют на трагические стихи
- Сказывается ли на вкусах публики нынешнее экономическое неблагополучие?
- Конечно! Сейчас народу тяжело, экономический кризис придавил, но духовный кризис еще страшнее. Сегодня очевидно бешеное влияние западного искусства. Причем нет, чтобы нам попасть под влияние заокеанских шедевров, попадаем под самодеятельное, низкопробное нечто, которое даже творчеством назвать не то что сложно, а страшно, и это хуже всего.
Я родился и вырос на Алтае и каждый год туда езжу, у нас там проходят ежегодные Шукшинские чтения, фестиваль искусств имени Миши Евдокимова, моего близкого друга. На Алтае людям очень тяжело, Миша пытался что-то изменить – убрали. У меня в деревне, где я родился, живет сводный брат и там, представьте себе, еще сохранились избы, покрытые земляным дерном. Представляете, насколько бедно люди живут?
Причем, появились какие-то заезжие орлы, не алтайцы, но бизнесмены, которые тихо от народа приватизировали хлебопашенные земли Алтайского края. И крестьяне бедные вкалывают и думают, что работают на государство, а оказывается, что работают на этих нуворишей. Эта тема меня тоже вдохновляет на трагические стихи. Вся моя книга стихов трагическая, но все равно везде разбросаны нотки оптимизма.
Ах, Россия моя, Россия,
Непонятная никому,
Солнцу радуйся в небе синем,
Не проваливайся во тьму
Это моя четвертая по счету книга. Сборник стихов вышел даже в Америке. Во Франции мне за нее присудили премию Франца Кафки и приняли в ассоциацию европейских поэтов. В Лондоне, в «Королевском журнале», вышло 16 страниц моих стихов. Кстати, редактором этого журнала является королева Великобритании.
Самая первая моя книга вышла, конечно, в России, где же еще? И называлась она «Шаги к стихам». Это была благотворительная книга, которая потом переиздавалась пять раз. Весь гонорар от нее я отдал старикам-инвалидам и нашим старикам артистам.
Редактором и составителем новой книги в 470 страниц стала Марина Арсеньевна Тарковская, и это большой итог моего творчества. Сейчас готовятся еще три книги, в августе они выйдут, а четвертую готовлю к Новому году, она будет называться «Таиландская тетрадь» - квинтэссенция того, что я почти год снимался в Таиланде в 24-серийном фильме «Остров ненужных людей». Там написал очень много стихов. Кроме того, сейчас готовится еще одна книга, я назвал ее «Гастрольная тетрадь», где собраны мои рифмованные впечатления от путешествий по России и по самым разным странам.
Хочется сыграть секретаря Сары Бернар
- Как вам таиландская экзотика?
- В Таиланде мы работали в очень сложных условиях, работали в джунглях, где полно змей, скорпионов и прочей гадости. Это напрягало, хотя рядом с нами всегда работали две бригады змееловов. У сериала оказались очень высокие рейтинги, и российский телеканал заказал продолжение, еще 24 серии.Страна сказочная, невероятной красоты, очень добрые люди, но минус в том, что климат не мой – жара, высокая влажность и сердчишко мое печально воспринимало пребывание там.
Еще, сейчас играю два спектакля в Москве и два спектакля в Петербурге, плюс в Москве репетируем пятую пьесу итальянского драматурга, лауреата Нобелевской премии Дарио Фо, это театр абсурда. Возвращение в театр произошло при помощи моей землячки народной артистки Нины Усатовой. Это она уговорила меня вернуться к театру. Я 40 лет не выходил на сцену, но теперь работаю, плюс, еще и в театре антрепризы.
Еще один проект готовится, пока с трудом, потому что я очень занят и наша великая оперная прима Елена Васильевна Образцова, тоже очень загружена, но мечтаем с ней на двоих сыграть французскую пьесу о Саре Бернар. Она будет Сарой Бернар, а я – ее секретарем. Очень трогательная, лирическая вещь, которую нельзя в полной мере назвать комедией или мелодрамой. Режиссировать будет Володя Туманов, замечательный театральный режиссер из Петербурга, но когда Лена вернется из Норвегии, Японии или Испании, где постоянно выступает, и у меня появится окно.
Театр – интереснейшее явление
- Насколько для вас это разное – играть на сцене и в кино?
- Я начинал свой путь, как театральный актер, закончил Нижегородское театральное училище, тогда еще Горьковское. Сейчас я председатель попечительского совета этого училища. Недавно было 90-летие нашего училища, и я добился, чтобы оно носило имя Евгения Евстигнеева, потому что он тоже выпускник этого училища.
Должен признать, что театр – это интереснейшее явление, где ты должен за два-три часа прожить чужую жизнь целиком, что называется, без перерыва. А в кинематографе жизнь героя складывается из маленьких кирпичиков-кадров, что намного легче. Есть еще момент: ты снимаешься в кино и никогда не знаешь, что из тобою сыгранного режиссер оставит, а что выбросит при монтаже. К тому же трудно или даже невозможно предсказать реакцию зрителей.
Вспоминаю, как мы снимали в Киеве какую-то комедию, и в течение съемок вся съемочная группа хохотала, как сумасшедшая, но вышел фильм, и в зрительном зале ни одной улыбки! В театре ничего не нужно ждать, ты сразу чувствуешь реакцию зрителей. После спектакля ты всегда знаешь, где пережал, где не дожал. Этим театр и интересен, там всегда прямая связь, живой монолог со зрителем. А любой артист живет ради зрителей.
Из-за Ельцина я бросил режиссуру
- Почему решили стать режиссером?
- Я всю жизнь мечтал стать режиссером, потому что родился и вырос в алтайской ссыльной деревне, где не было ни электричества, ни радио, ни других развлечений, только раз в два месяца приезжала кинопередвижка и показывали кино. С детских лет я мечтал делать кино, потому что я вычитал в справочнике сельского киномеханика такие умные слова: «Кино делают режиссеры, а в основном они работают с артистами», и я поставил цель – значит, сначала надо стать артистом, а потом уже думать о кинорежиссуре.
Уже закончив театральное, работая в театре артистом, внутренне всегда готовился к кинорежиссуре, и поступил во ВГИК, в мастерскую великого педагога Ефима Львовича Дзигана, уже покойного. Это мой учитель и режиссер, который снял потрясающие фильмы: «Мы из Кронштадта», «Железный поток», «Джамбул Джамбаев», «Если завтра война».
А когда очень получил по башке от пятого управления КГБ за стихи, был запрещен как поэт, стало еще сложнее. Хотя в 1966 году я оказался самым молодым поэтом, участником всероссийского семинара поэтов, где познакомился с Николаем Рубцовым, с Риммой Казаковой, с великой поэтессой Беллой Ахмадуллиной, ставшей моим близким другом, и многими большими поэтами.
Кстати, членский билет союза писателей мне вручала Римма Казакова, и сказала: «Санечка, как ты долго шел к этим корочкам». А я стоял и вспоминал слова моей мамы: «Санка, брось писать стихи – расстреляют, а то и не дай бог посадят!».
А когда закончил режиссуру, уже будучи лауреатом 18 премий за свои учебные режиссерские работы, первую картину ждал три года. К тому же, в 28 лет меня призвали в армию, хотя не имели права, призыв был до 27 лет, но я отслужил в Таманской дивизии один год и 1,5 месяца, о чем, кстати, не жалею. Армия многому меня научила.После этого еще три года ждал первой своей постановки, и то по сценарию, который я снимать не хотел, но выбора уже не было, устал сидеть без работы. Так я снял фильм «Взрослый сын», опять три года ждал и снял «Салон красоты», потом пять лет ждал, снял «Похождения графа Невзорова» по Алексею Толстому, а еще через три года ожидания снял картину «Система ниппель».
Но, к сожалению, трагифарс «Система ниппель» был закончен в 1990-м, а в августе 1991-го сами знаете, какие в Советском Союзе произошли события, но по мистическому стечению обстоятельств мой фильм все это предсказал. Самое смешное, что Анатолий Борисович Кузнецов, наш всенародно любимый товарищ Сухов, который в фильме сыграл чиновника Бамбука, поднимается на танк, обращается к народу, а через год Ельцин точно так же поднимется на танк, причем, точно в таком же костюме и даже галстуке!
Окружение Ельцина посчитало, что мой фильм – удар по нашей демократии, и фильм восемь лет пролежал на полке. Вот тогда я и разочаровался в пришедшей демократии, плюнул на все, ушел из режиссуры и решил только актерствовать.
Сегодня кино – в основном халтура
- Не планируете вернуться в режиссуру?
- Актер намного более легкая профессия, чем режиссер. Планирую вернуться, есть достойный сценарий, но денег добыть сложно. Понимаете, я член правления Союза кинематографистов России, секретарь Союза, поэтому совесть не позволяет мне брать деньги в Госкино. Я же вижу, сколько безработных ребят-режиссеров ходит, особенно молодежи, причем талантливой молодежи!
- Сегодняшний кинематограф – это искусство или бизнес?
- Сейчас, в основном, бизнес, и даже, к сожалению, халтура. Я смотрю на сериалы по телевидению: ну ходят, ну говорят. Говорящие головы, которых берут по дешевке, чтобы сэкономить, из начинающих актеров, хотя те еще ничего не умеют, не владеют профессией. Актеры ходят и просто произносят слова, при этом сердце у них спокойно, душа спит. Конечно, это далеко не произведения искусства, но даже здесь попадаются интересные и даже прекрасные фильмы. Как? Не знаю.
Я в шоке от того, кто приходит в кино
- Что из последних фильмов, на ваш взгляд заслуживающих внимания, можете вспомнить?
- «Белый тигр» Карэна Шахназарова. Очень глубокая, философская картина, которую он сделал в память о своем отце, который воевал, был артиллеристом и дошел до Берлина. Главная мысль картины в том, что человек, прошедший войну, всю жизнь будет жить рядом с войной, и никуда от нее не уйдет, как и герой фильма, который не может ни подбить «Тигра», ни убежать от него.
Я знаю это истину давно, еще с тех пор, как ездил по Афгану, когда там была война, потом по Чечне, даже медали имею. Мы с Любовью Сергеевной Соколовой объездили столько госпиталей, всего насмотрелись. Гоша Куценко, Саша Маршалл тоже часто ездят вместе с нами, навещают госпиталя, где лечатся ветераны этих локальных войн. Мы общаемся, помогаем ветеранам, чем можем, но все они живут с войной, она их не покидает и Карэн об этом снял фильм. Мне он кажется замечательным, хотя, конечно, мнение у зрителей разное. Кто-то такое кино не понимает. Я понимаю.
- А из молодого поколения вспомните кого-то?
- Молодежи талантливой много, но она, так же как и мы при Союзе, мытарится. Мы ведь тоже не бездарные были ребята, находили сценарии, но нам запрещали снимать из идеологических соображений, а сейчас снимает тот, у кого есть деньги. Очень интересные заявки приносят молодые ребята, но денег на это никто не дает. Потому что, как правило, деньги на это есть у кого? У жуликов, потому и заполнен теле и киноэкран бандитскими разборками. Абсолютно любой канал включите: везде или стрельба, или кого-то ножом зарезали, но мало того, из преступников делают благородных людей. Это колоссальный кризис. У нас в стране исчезла политическая цензура, но появилась финансовая.
Из-за этого в кинематограф сегодня очень часто приходят случайные люди, совсем необразованные. Помню, снимался у одной дамы, играл профессора университета. Спрашиваю у этой «режиссерши»: «Голубушка, а какие отношения у моего героя вот с этим студентом и с этим?». А она мне: «Александр Васильевич, вы же опытный актер, придумайте сами». Я спрашиваю, где она получила режиссерское образование, а она мне: «А я не режиссер, я журналистка». Т.е. любовница продюсера, которая, видите ли, любит кино и хочет снимать. Но основ профессии не знает. Она не знает, на каком языке разговаривать с актерами, с оператором, с художником. Она ничего не знает! Но считает себя режиссером. Кстати, та же история с кинооператорами.
Был я художественным руководителем одной картины на Одесской киностудии, и мне режиссер показывает отснятый материал, в кинозале сидит оператор. Я смотрю: актер идет к источнику света, к горящему торшеру, а тень находится впереди него. Я говорю оператору: «Когда приближаешься к источнику света, то тень всегда падает сзади», а он мне: «А какая разница?». Спрашиваю: «Где вы операторскому искусству обучались?», - он мне: «А какое ваше дело?». Я был в шоке, и такие люди приходят в кино.Продюсеры – это вообще отдельная история. В Голливуде продюсер – это человек, досконально знающий кинематограф, драматургию, законы монтажа и съемки, это умные, высокообразованные люди, которые вкладывая деньги в кино, понимают, как его делать. Там продюсер имеет право отстранить режиссера от монтажа, если видит, что монтируют не то, что надо. А у нас в продюссерство приходят люди, которые заинтересованы только украсть. Про кино они вообще мало что знают.
Помню, принимали мы на Мосфильме картину, там был продюсер, сейчас он очень известен, я спрашиваю: «Как вам этот актер?», отвечает: «А че, не сутулится», т.е. это главное, не важно, как играет. Другой про Ивана Охлобыстина говорит: «Плохой это актер». Спрашиваю: почему же, очень даже хороший, а он мне: «Но картавит же!». Мое замечание о том, что Чарли Чаплин вообще не говорил, осталось неосознанным. Очень тяжело сталкиваться с такими людьми.
Не надо пугать ежа голым задом
- Как вы думаете, мы преодолеем этот духовный кризис?
- Обязательно! Как говорят, ежа не надо пугать одним местом, народ у нас душевно богатый, он сам потянется к культуре и духовности. Просто от народа долгое время все хорошее прятали, многое не показывали. Почему толпы зрителей хлынули на третьесортные американские фильмы? Потому что запрещалось, а запретный плод, как известно…
Нам же показывали не шедевры, а самые последние дешевки, которые только развращают зрителя. Коммунистическая диктатура все это запрещала, но не себе, сами партийцы на дачах смотрели все. Когда народ от этого устанет и захочет настоящего хлеба, вот тогда начнут появляться настоящие фильмы. Уже сейчас нет-нет, да и выскочит кто-то из молодых и такое кино покажет, что загляденье.
Так что, справимся. Народ у нас привычный, вспомните, как закаляла нас советская власть, везде подразумевалось: с голоду подыхайте, но верьте в светлое будущее, оно скоро настанет. Я верю, что справимся, может я до этого не доживу, но переживем и это. Сын мой доживет или внуки. Прекрасное никогда не умрет, рядом со злом всегда будет добро, а рядом с уродством – красота. Надо уметь это видеть, и верить. Мой покойный духовник, митрополит Питирим, всегда говорил: «Вера спасет человека».
Илона Наныкина
