Денис Пятигорец: «Никогда не слушай, что говорит политик. Слушай, чего он не сказал»
Сегодня собеседник сайта «Паноптикон» - член Партии регионов, депутат 6-го созыва Запорожского горсовета, заместитель председателя постоянной комиссии по вопросам депутатской деятельности, регламента, законности и правопорядка Денис Пятигорец.
- Денис, почему выбрали именно Партию регионов? Мне кажется, в сознании большинства избирателей прочно засел стереотип, что это – партия куда более зрелых политических мастодонтов.
- Значит, вы уверены, что мы – партия пожилых людей?
- Не я, а статистика, и не пожилых, а зрелых.
- Вот Виктор Викторович Янукович молод или уже достаточно зрел для Партии регионов? А Ирина Бережная? Мне 32 года и я считаю себя достаточно зрелым человеком. Насколько я знаю, средний возраст членов Партии регионов намного меньше, чем, например, в Коммунистической.
- Ну, вы сравнили! Это и ежу понятно! Коммунистов поддерживают в основном ветераны и пенсионеры!
- Ну, а если серьезно, то в Партию регионов меня привела, в первую очередь, порядочность. Идти в политику мажоритарно по одному из округов мне предложил мой горячо любимый и близкий друг, которым он остается сейчас и, надеюсь, будет им еще очень долго, - Владимир Федорович Кальцев. А коль скоро я шел под вполне определенными партийными флагами, было бы просто неприлично пойти беспартийным.
Ведь с точки зрения человеческой порядочности, если тебя выдвигает партия, и она выражает тебе доверие баллотироваться и представлять ее интересы, то ты должен стать частью этой партии, и это правильно. Также правильно брать на себя ответственность за все то, что будет происходить под эгидой этой партии, как хорошего, так и плохого, т.е. надо быть вместе и в горе, и радости. Исходя из всего этого, я с удовольствием вступил в Партию регионов.
- Сейчас, когда популярности значительно поубавилось, вы не чувствуете, что сделали ошибку?
- С чего вы взяли, что мы теряем популярность?! Очередь стоит из желающих вступить в партию. Это все равно, что прийти в косметологическую клинику, которая делает силиконовые имплантанты, брать интервью у хирурга и говорить: «Вы знаете, вот сейчас, когда не модно носить силиконовые имплантанты, не скажите ли вы мне… что-то там интересное».
- Я не беру эти данные с потолка, а общаюсь с аналитиками, статистиками, социологами, смотрю их блоги, политические ток-шоу, собираю иные данные. И здесь полное единодушие: рейтинг Партии регионов пошатнулся, и вы не можете об этом не знать. Поэтому не надо лукавить и уходить от ответа. В свете того, что сейчас льются ушаты грязи на политическую силу, членом которой вы являетесь, вы хоть раз сожалели, что вступили в Партию регионов?
- Ушаты грязи будут литься всегда, критиковать легче, чем созидать. Но на созидание работать гораздо интереснее, интереснее брать ответственность за плоды своих трудов и свои решения, чем стоять в стороне, ничего не делать и говорить, что вот они такие сякие, все сделали плохо. В любом случает, политические процессы являются перманентными и всегда становятся властью, потом оппозицией, и затем все снова меняются местами.
Сегодня все понимают, что наша страна неуклонно движется к бипартийной системе и поляризации политических элит. Скоро у нас, по примеру Великобритании и США, нарисуются две партии разного толка. Как они будут называться, сколько их будет по сути, и под какими лозунгами они будут идти – дело десятое, направлений должно быть два!
И власть для обоих этих ветвей не должна быть самоцелью, самоцелью должно стать принятие правильных и адекватных правил игры, при которых смена политических элит не будет проходить с такими тяжелыми экономическими, социальными и моральными потерями, как сейчас.
- Может, вы знаете, почему у нас нормальные процессы смены политических элит происходят с такими проблемами? Весь цивилизованный мир проходит этот путь регулярно, но такой вакханалии, как у нас, нет, наверное, нигде в мире.
- Вы знаете, я такой вопрос в 2001 году задал одному американскому конгрессмену. Говорю ему: «У вас почти безупречно работает судебная система, прокуратура, полиция, сенат, конгресс… Депутаты так слаженно и действенно отвечают за свои округа, а сенаторы и конгрессмены – за свои территории. Как здорово, что любой американец может написать письмо президенту, и оно обязательно и быстро попадет на стол президенту, а вот у нас в этом смысле, мягко говоря, не очень». А он мне отвечает: «Молодой человек, если бы вашей демократии было 300 лет, как нашей, все было бы по-другому».
Вот в этом-то и смысл! Ведь посмотрите, что у них не так давно творилось? Люди стреляли друг в друга, убивали себе подобных, у них там был ужас. Возьмите дату установления американской независимости и отсчитайте от нее 20 лет. Что было? Рабы, сословия, один класс унижал другой, подавление рабочего класса, абсолютное бесправие женщин. Да мы по сравнению с ними впереди планеты всей.
- Когда я готовилась к интервью с вами и набирала факты, меня потрясла ваша головокружительная политическая карьера. Мне сразу показалось, что вы из совсем не простой семьи.
- Из простой! Оба мои родителя – инженеры.
- Тогда объясните мне, как вы попали в ОБСЕ*? И как можно простому парню, вот так вот сразу, всего за год, с 2008 по 2009, стать региональным представителем по демократическим институтам и правам человека в такой влиятельной международной организации? Чувствуется хорошая волосатая лапа. Признайтесь, кто вам помогал? В этом же нет ничего страшного, если кто-то из старших коллег помогает молодому дарованию.
- Сразу вспоминаю шутку нашей команды КВН, когда у Нео из «Матрицы» берут интервью и спрашивают: «Скажите, пожалуйста, а как вы вот так, стояли себе, а потом раз – и полетели по воздуху?», а он отвечает: «Повезло». Так в жизни не бывает, когда что-то просто так падает на голову. Ты это либо заработал, либо тебе это кто-то дал.
Что касается меня, то мне никто ничего не давал, потому что давать было некому, родители, как вы слышали, инженеры. Маму сократили в году, кажется, 1996-м или 1997-м, а папа закончил работать на «Радиоприборе» году в 1995-м, когда завод пошел ко дну. Папа пытался заниматься бизнесом, я даже не могу сказать занимался, потому что он именно пытался, т.е. делал все, чтобы прокормить семью.
У нас не было денег, чтобы купить квартиру или машину. Хватало только на то, чтобы как-то нас одеть, обуть, накормить. Потом отец очень сильно заболел, у него обнаружили рак, и мы с братом взяли всю ответственность за семью и его лечение на себя. Заболел он в 2002 году, когда я заканчивал пятый курс. Получается с 2002 по 2004, мы боролись за его жизнь, а это химиотерапии, которые обходились в десятки тысяч гривен, дорогостоящее лечение в Киеве, и т.д. Мы продали все, что у нас было, мы с братом работали на трех работах.
В этот период я брался за любую работу, абсолютно не думая о том, что это вырастет в какую-то карьеру. Тогда я думал только о том, как бы заработать, чтобы оплатить счета на лечение. Брат точно так же. Мы много работали, и думаю, что были хорошими сыновьями, потому что реально сделали все, чтобы отец выжил, но бог распорядился иначе. Больше сделать было нельзя, мы по максимуму себя отдавали.
Благодаря тому, что я так много пахал, получил тот необходимый уровень знаний и квалификацию, которые были необходимы для работы в ОБСЕ. Мало кто знает, что это был открытый конкурс, на который много известных в Запорожье людей подали заявки.
И еще один факт, о котором тоже мало кто знает: на конкурсе я стал вторым, первое место и право на работу в ОБСЕ получил Евгений Арнольдович Сокульский. Мы с ним с удовольствием пообщались на согласовании, уже в посольстве ОБСЕ. После интервью с нами мне сказали, что он старше, опытнее, и, скорее всего, пальму первенства они отдадут ему. А вы будете вице-кандидатом, на случай, если он откажется. Так и случилось: Евгений Арнольдович по какой-то причине отказался, мне позвонили, сказали о его отказе, пригласили еще на одно интервью, и я начал работать.
- Какой самый ценный опыт вы получили на работе в ОБСЕ?
- Самое бесценное – это опыт общения с дипломатами. До этого я мнил себя человеком, разбирающимся в политике, но понял, что политики – дети по сравнению с дипломатами. Удивительно, насколько дипломаты умнее, прозорливее и дальновиднее политиков. Я у них учился многим вещам, которые, как мне раньше казалось, совсем не характерны для политической среды.
Я до сих пор не могу забыть, когда посол ОБСЕ в Украине Любомир Капай сказал одну замечательную фразу по поводу войны в Абхазии, когда выступал Николя Саркози. Французский президент говорил, как они будут регулировать этот конфликт, называл причины, следствия и последствия, что делать дальше, чтобы не допустить.
Все слушали его выступление, и каждый понял его по своему, а Любомир сидел, улыбался и спрашивает меня: «А ты заметил, что произошло только что?». Я, естественно ничего не заметил, а он говорит: «Ты понял, что имел в виду Саркози?». Я пересказываю доклад, а он мне: «Никогда не слушай, что говорит политик, слушай, чего он не сказал. А политик не сказал о статусе Абхазии. Он не сказал, какое решение примет Европа относительно этого статуса. Пойдут ли они с Россией на договоренность и признают эту страну, либо не пойдут и не признают, и тогда этот очаг, через какое-то время, снова будет проблемной точкой». Я ловлю себя на мысли, что он действительно ничего об этом не сказал.
И это только один маленький пример того, чему я научился у дипломатов, а таких приемов у них масса. И я понимаю, что это тот бесценный опыт, который можно только пережить. О нем невозможно вычитать в книгах, даже с какими-то конкретными примерами. Для этого нужно оказаться в такой ситуации, и изнутри увидеть, как все происходит, и только тогда ты поймешь, как это применять, что с этим делать и как с этим жить.
- Наверное, если бы у меня был такой опыт, я бы с изрядной долей снобизма относилась к запорожской журналистике. Как вы общаетесь с нами? Вам легко и приятно? Как вам уровень?
- Нормальный уровень. Вопрос-то с подковыркой. Если бы я не был депутатом, я бы сказал одну фразу, а поскольку я депутат, то я скажу другую: по сути, каждый человек строит свою дорогу к счастью.
- Ну, или к несчастью, тут как повезет.
- Да! Как сказал один мой друг: «Самая короткая дорога к счастью – это глупость». Это не применимо конкретно к журналистике, но применимо вообще ко всем жизненным ситуациям. Но так же, как каждый человек себя строит, так и любой журналист понимает: если он хочет просто получать копейки, отписывая какие-то пошлые материалы и этим счастлив, то это его удел. Если человек в такой ситуации чувствует себя абсолютно комфортно, пожалуйста. Но если человек хочет развиваться и понимает, что для него 2,5-3 тысячи гривен заработной платы в газете, которая далеко не бестселлер и не всеукраинское представительство, и этого просто мало и даже обидно, то человек начинает развиваться и писать более интересные материалы.
Понятно, что у нас пресса, не скажу, что зацензурена, но редакционная политика, однозначно, присутствует. Любой материал всегда пропускают через тот или иной фильтр редакционных политических пристрастий. А этот фильтр зачастую и устраняет то самое золотое, что написано журналистом, убивая его индивидуальность.
Но сейчас есть интернет-ресурсы, пожалуйста, отписывайтесь там, зарабатывайте имя. У меня есть яркий пример человека, который успешно пошел этим путем, это Серега Сидоров. Для меня он сегодня журналист с большой буквы, который стал таким благодаря интернет-СМИ. Он создал свой узнаваемый и особенный стиль, стал популярным и узнаваемым, благодаря тому, что на «Паноптиконе» писал то, что хотел писать. Его стиль оказался востребованным.
Все зависти от человека. По моему убеждению не бывает запорожской, киевской или харьковской журналистики, бывает плохая или хорошая журналистика. А еще бывают люди, которые хотят работать и те, которые не хотят. Бывают ремесленники, а бывают художники, и так в любом деле.
- Не тоскуете по журналистской работе?
- Очень тоскую. Вы не представляете себе, насколько сильно тоскую! Это были замечательные времена, как же мне они нравились.
- Ваши любимые темы в журналистике?
- Я всегда писал очень мало, и никогда не воспринимал себя журналистом. Но после «Патриот лайфа» меня автоматически записали в эти ряды. Может это какое-то амикашонство*.
- Простите, не знаю значения этого слова?
- Я могу ошибаться, но мне кажется, это когда человек специально хочет приунизить свои способности или статус. Очень хочется понтануться с новым модным словом и использовать его по теме (смеется). В таких случаях хочется сказать: «Молчи, сойдешь за умного». Вы проверьте значения этого слова, хорошо?
- Вот об этом могли бы и не просить. Обязательно! Мы все ошибаемся.
- Да, так вот, я не особо пишущий журналист, а был скорее просто телеведущим.
- Не скромничайте, «просто» телеведущие не попадают на такие серьезные передачи. Как вы попали на «Патриот лайф»? Всем известно, что Евгений Черняк – человек сложный, он лично отбирает людей, особенно на серьезные имиджевые проекты.
- Все очень просто. В один прекрасный момент ко мне пришла знакомая девушка и сказала, что Евгений Александрович хочет с тобой поговорить. Я сказал: «Не вопрос», - и приехал на встречу, на которой он мне сказал, что планирует сделать телевизионный проект. Он должен быть на 100% объективным, на 100% не заангажированным, на 100% креативным и творческим, в плане того, что вы сами решаете, что вам делать, вы сами выбираете темы, сами их разрабатываете и сами защищаете.
- Если все, действительно так, как вы говорите, то это большая редкость для Запорожского СМИ-пространства.
- В том-то все и дело, что это редкость не только для Запорожья, но именно поэтому нас и смотрели. Мы форматно отличались от всего того, что было в городе. Да, ходило много слухов, что Черняк очень жестко делает редактуру, но это бред. Есть Инна Бахтина, Зоя Карпова, Ксения Тюрикова – наш гостевой редактор, эти люди создавали эту передачу и у них можно спросить, что было и как.
Конечно, были вещи, которые мы упускали из виду в плане смотрибельности программы. Но до нас такого никто не делал, и мы всегда прислушивались к авторитетному мнению со стороны, всегда учитывали веские замечания. Но мифов ходило много, как нас только не обзывали, но некоторые я хочу развеять: Черняк никогда не вмешивался в редакционную политику.
Когда уже была взята тема и готов сценарий, правок больше не было никогда. Только один раз у нас был спор по поводу сюжета, да и то он был исключительно по качеству, а не по наполнению. Это был даже не спор, а справедливое возражение, которое было принято. И это за полгода существования программы! Первый миф я развеял, а второй был о том, что я получал там сумасшедшие деньги и ездил на "Ламборджини Диабло".
- Как? И это не правда?!
- Представьте себе! Я работал на «Патриот лайфе» абсолютно бесплатно. Я не получил за ведение этого телепроекта ни копейки, вообще.
- Мне вас не понять, во-первых, потому что считаю: любой труд должен быть оплачен. Во-вторых, потому что я знаю из первых рук, какой это каторжный труд – работа в прямом эфире, да еще на таком сложном проекте, как политическое ток-шоу. И тогда я не понимаю, зачем вам вообще все это было нужно? Для самопиара?
- Это было условия Черняка. Он сказал, что, если ты хочешь делать качественный продукт и капитализировать этот продукт в себя, чтобы сделать себя дороже на медиа-рынке и в политике, ты примешь мое предложение и будешь работать. Но как только ты начнешь получать зарплату, ты будешь спрашивать у меня, как я отношусь к тому, что вы делаете. А это не правильно.
Программа должна быть ваша. И ты решай, какой она будет. Если ты согласен, если ты разделяешь те идеалы, которые разделяю я, если ты понимаешь, что участие в этой программе – солидная капитализация в себя, то ты будешь работать и работать бесплатно. Это мое главное условие. Я все обдумал, проанализировал и решил – почему нет?
Тогда у меня была работа, на которой я вполне нормально зарабатывал, а это было что-то типа факультатива. Причем эта факультативная работа была реально интересная, в отличие от той, за которую мне платили деньги. Опыт, который я на этом проекте получил, неоценим. Плюс, благодаря ему, на выборах мне было значительно легче, потому что многие меня узнавали, как ведущего «Патриот лайф».
- Возможно ли сейчас возобновление чего-то подобного? Евгений Александрович – человек амбициозный, и появились слухи, что он готовит новый информационный удар в ответ на нашумевший фильм «Шакалы». Все знают, что он не из тех, кто после пощечины подставляет другую щеку.
- Об этом надо спрашивать у самого Черняка. Мы с ним дружим, у нас очень теплые отношения. Более того, я знаю, что если мне понадобится, он всегда придет ко мне на помощь. Несколько раз подобное случалось в моей жизни.
Что касается его реакции на какое-то там кино, то я бы спросил его о ней, если бы знал, что есть повод на что-то реагировать, что есть повод для беспокойства. Человек сидит в Киеве, занимается бизнесом национального, я бы даже сказал, мирового масштаба, имеет продажи в 130 странах мира и бизнес на 400 млн. долларов, а тут какие-то «Шакалы» в Запорожье. О чем вы? Я вас умоляю!
Я не вижу в этом фильме ничего, что могло бы возбудить интерес Евгения Александровича. Это мое личное мнение, но лучше спросить у него самого.
- Он же в Киеве и человек, я так полагаю, для запорожских журналистов не особо доступный.
- А вы пробовали с ним лично связываться?
- Пока нет, но теперь непременно сделаю это.
- Он открыто общается на фейсбуке, задавайте вопросы, уверен, он вам ответит. Но мы с ним никогда не обговаривали этот фильм, и мне кажется только потому, что эта тема нам не интересна.
- Этот фильм четко обозначил начало предвыборной кампании в Запорожье. Есть повод думать, что она будет чрезвычайно грязной. Вы сами признались, что работали в сфере пиар-технологий. Каких кунштюков можно ждать от грядущих выборов?
- Думаю об этом надо спрашивать у пиар-отдела Партии регионов. Я, к счастью, или к сожалению, никакого отношения к будущим выборам не имею. Я, простите за пафос, солдат партии и жду, когда партия доведет до моего сведения зону моей ответственности и сферу моих задач.
Пока никакой подобной информации я не получал, мы работаем в штатном режиме, проводим приемы граждан, помогаем людям, выполняем свою депутатскую работу и несем за нее ответственность перед жителями и перед партией. Пока это все, что я делаю на сегодня, как депутат и член Партии регионов. Ах да, еще переубеждаю журналистов, что Партия регионов это не немодная политическая сила, а совсем наоборот (улыбается).
Продолжение следует.
Илона Наныкина
*ОБСЕ (англ. OSCE, Organization for Security and Co-operation in Europe, фр. Organisation pour la sécurité et la coopération en Europe) — Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, крупнейшая в мире региональная организация, занимающаяся вопросами безопасности. Она объединяет 56 стран, расположенных в Северной Америке, Европе и Центральной Азии.
* Амикошонство – (устаревшее) бесцеремонное, излишне фамильярное обращение, Происходит от франц. ami «друг» и франц. cochon «свинья». Синонимы: запанибратство, панибратство, фамильярность.
- Значит, вы уверены, что мы – партия пожилых людей?
- Не я, а статистика, и не пожилых, а зрелых.
- Вот Виктор Викторович Янукович молод или уже достаточно зрел для Партии регионов? А Ирина Бережная? Мне 32 года и я считаю себя достаточно зрелым человеком. Насколько я знаю, средний возраст членов Партии регионов намного меньше, чем, например, в Коммунистической.
- Ну, вы сравнили! Это и ежу понятно! Коммунистов поддерживают в основном ветераны и пенсионеры!
- Ну, а если серьезно, то в Партию регионов меня привела, в первую очередь, порядочность. Идти в политику мажоритарно по одному из округов мне предложил мой горячо любимый и близкий друг, которым он остается сейчас и, надеюсь, будет им еще очень долго, - Владимир Федорович Кальцев. А коль скоро я шел под вполне определенными партийными флагами, было бы просто неприлично пойти беспартийным.
Ведь с точки зрения человеческой порядочности, если тебя выдвигает партия, и она выражает тебе доверие баллотироваться и представлять ее интересы, то ты должен стать частью этой партии, и это правильно. Также правильно брать на себя ответственность за все то, что будет происходить под эгидой этой партии, как хорошего, так и плохого, т.е. надо быть вместе и в горе, и радости. Исходя из всего этого, я с удовольствием вступил в Партию регионов.
- Сейчас, когда популярности значительно поубавилось, вы не чувствуете, что сделали ошибку?
- С чего вы взяли, что мы теряем популярность?! Очередь стоит из желающих вступить в партию. Это все равно, что прийти в косметологическую клинику, которая делает силиконовые имплантанты, брать интервью у хирурга и говорить: «Вы знаете, вот сейчас, когда не модно носить силиконовые имплантанты, не скажите ли вы мне… что-то там интересное».
- Я не беру эти данные с потолка, а общаюсь с аналитиками, статистиками, социологами, смотрю их блоги, политические ток-шоу, собираю иные данные. И здесь полное единодушие: рейтинг Партии регионов пошатнулся, и вы не можете об этом не знать. Поэтому не надо лукавить и уходить от ответа. В свете того, что сейчас льются ушаты грязи на политическую силу, членом которой вы являетесь, вы хоть раз сожалели, что вступили в Партию регионов?
- Ушаты грязи будут литься всегда, критиковать легче, чем созидать. Но на созидание работать гораздо интереснее, интереснее брать ответственность за плоды своих трудов и свои решения, чем стоять в стороне, ничего не делать и говорить, что вот они такие сякие, все сделали плохо. В любом случает, политические процессы являются перманентными и всегда становятся властью, потом оппозицией, и затем все снова меняются местами.
Сегодня все понимают, что наша страна неуклонно движется к бипартийной системе и поляризации политических элит. Скоро у нас, по примеру Великобритании и США, нарисуются две партии разного толка. Как они будут называться, сколько их будет по сути, и под какими лозунгами они будут идти – дело десятое, направлений должно быть два!
И власть для обоих этих ветвей не должна быть самоцелью, самоцелью должно стать принятие правильных и адекватных правил игры, при которых смена политических элит не будет проходить с такими тяжелыми экономическими, социальными и моральными потерями, как сейчас.
- Может, вы знаете, почему у нас нормальные процессы смены политических элит происходят с такими проблемами? Весь цивилизованный мир проходит этот путь регулярно, но такой вакханалии, как у нас, нет, наверное, нигде в мире.
- Вы знаете, я такой вопрос в 2001 году задал одному американскому конгрессмену. Говорю ему: «У вас почти безупречно работает судебная система, прокуратура, полиция, сенат, конгресс… Депутаты так слаженно и действенно отвечают за свои округа, а сенаторы и конгрессмены – за свои территории. Как здорово, что любой американец может написать письмо президенту, и оно обязательно и быстро попадет на стол президенту, а вот у нас в этом смысле, мягко говоря, не очень». А он мне отвечает: «Молодой человек, если бы вашей демократии было 300 лет, как нашей, все было бы по-другому».
Вот в этом-то и смысл! Ведь посмотрите, что у них не так давно творилось? Люди стреляли друг в друга, убивали себе подобных, у них там был ужас. Возьмите дату установления американской независимости и отсчитайте от нее 20 лет. Что было? Рабы, сословия, один класс унижал другой, подавление рабочего класса, абсолютное бесправие женщин. Да мы по сравнению с ними впереди планеты всей.
- Когда я готовилась к интервью с вами и набирала факты, меня потрясла ваша головокружительная политическая карьера. Мне сразу показалось, что вы из совсем не простой семьи.
- Из простой! Оба мои родителя – инженеры.
- Тогда объясните мне, как вы попали в ОБСЕ*? И как можно простому парню, вот так вот сразу, всего за год, с 2008 по 2009, стать региональным представителем по демократическим институтам и правам человека в такой влиятельной международной организации? Чувствуется хорошая волосатая лапа. Признайтесь, кто вам помогал? В этом же нет ничего страшного, если кто-то из старших коллег помогает молодому дарованию.
- Сразу вспоминаю шутку нашей команды КВН, когда у Нео из «Матрицы» берут интервью и спрашивают: «Скажите, пожалуйста, а как вы вот так, стояли себе, а потом раз – и полетели по воздуху?», а он отвечает: «Повезло». Так в жизни не бывает, когда что-то просто так падает на голову. Ты это либо заработал, либо тебе это кто-то дал.
Что касается меня, то мне никто ничего не давал, потому что давать было некому, родители, как вы слышали, инженеры. Маму сократили в году, кажется, 1996-м или 1997-м, а папа закончил работать на «Радиоприборе» году в 1995-м, когда завод пошел ко дну. Папа пытался заниматься бизнесом, я даже не могу сказать занимался, потому что он именно пытался, т.е. делал все, чтобы прокормить семью.
У нас не было денег, чтобы купить квартиру или машину. Хватало только на то, чтобы как-то нас одеть, обуть, накормить. Потом отец очень сильно заболел, у него обнаружили рак, и мы с братом взяли всю ответственность за семью и его лечение на себя. Заболел он в 2002 году, когда я заканчивал пятый курс. Получается с 2002 по 2004, мы боролись за его жизнь, а это химиотерапии, которые обходились в десятки тысяч гривен, дорогостоящее лечение в Киеве, и т.д. Мы продали все, что у нас было, мы с братом работали на трех работах.
В этот период я брался за любую работу, абсолютно не думая о том, что это вырастет в какую-то карьеру. Тогда я думал только о том, как бы заработать, чтобы оплатить счета на лечение. Брат точно так же. Мы много работали, и думаю, что были хорошими сыновьями, потому что реально сделали все, чтобы отец выжил, но бог распорядился иначе. Больше сделать было нельзя, мы по максимуму себя отдавали.
Благодаря тому, что я так много пахал, получил тот необходимый уровень знаний и квалификацию, которые были необходимы для работы в ОБСЕ. Мало кто знает, что это был открытый конкурс, на который много известных в Запорожье людей подали заявки.
И еще один факт, о котором тоже мало кто знает: на конкурсе я стал вторым, первое место и право на работу в ОБСЕ получил Евгений Арнольдович Сокульский. Мы с ним с удовольствием пообщались на согласовании, уже в посольстве ОБСЕ. После интервью с нами мне сказали, что он старше, опытнее, и, скорее всего, пальму первенства они отдадут ему. А вы будете вице-кандидатом, на случай, если он откажется. Так и случилось: Евгений Арнольдович по какой-то причине отказался, мне позвонили, сказали о его отказе, пригласили еще на одно интервью, и я начал работать.
- Какой самый ценный опыт вы получили на работе в ОБСЕ?
- Самое бесценное – это опыт общения с дипломатами. До этого я мнил себя человеком, разбирающимся в политике, но понял, что политики – дети по сравнению с дипломатами. Удивительно, насколько дипломаты умнее, прозорливее и дальновиднее политиков. Я у них учился многим вещам, которые, как мне раньше казалось, совсем не характерны для политической среды.
Я до сих пор не могу забыть, когда посол ОБСЕ в Украине Любомир Капай сказал одну замечательную фразу по поводу войны в Абхазии, когда выступал Николя Саркози. Французский президент говорил, как они будут регулировать этот конфликт, называл причины, следствия и последствия, что делать дальше, чтобы не допустить.
Все слушали его выступление, и каждый понял его по своему, а Любомир сидел, улыбался и спрашивает меня: «А ты заметил, что произошло только что?». Я, естественно ничего не заметил, а он говорит: «Ты понял, что имел в виду Саркози?». Я пересказываю доклад, а он мне: «Никогда не слушай, что говорит политик, слушай, чего он не сказал. А политик не сказал о статусе Абхазии. Он не сказал, какое решение примет Европа относительно этого статуса. Пойдут ли они с Россией на договоренность и признают эту страну, либо не пойдут и не признают, и тогда этот очаг, через какое-то время, снова будет проблемной точкой». Я ловлю себя на мысли, что он действительно ничего об этом не сказал.
И это только один маленький пример того, чему я научился у дипломатов, а таких приемов у них масса. И я понимаю, что это тот бесценный опыт, который можно только пережить. О нем невозможно вычитать в книгах, даже с какими-то конкретными примерами. Для этого нужно оказаться в такой ситуации, и изнутри увидеть, как все происходит, и только тогда ты поймешь, как это применять, что с этим делать и как с этим жить.
- Наверное, если бы у меня был такой опыт, я бы с изрядной долей снобизма относилась к запорожской журналистике. Как вы общаетесь с нами? Вам легко и приятно? Как вам уровень?
- Нормальный уровень. Вопрос-то с подковыркой. Если бы я не был депутатом, я бы сказал одну фразу, а поскольку я депутат, то я скажу другую: по сути, каждый человек строит свою дорогу к счастью.
- Ну, или к несчастью, тут как повезет.
- Да! Как сказал один мой друг: «Самая короткая дорога к счастью – это глупость». Это не применимо конкретно к журналистике, но применимо вообще ко всем жизненным ситуациям. Но так же, как каждый человек себя строит, так и любой журналист понимает: если он хочет просто получать копейки, отписывая какие-то пошлые материалы и этим счастлив, то это его удел. Если человек в такой ситуации чувствует себя абсолютно комфортно, пожалуйста. Но если человек хочет развиваться и понимает, что для него 2,5-3 тысячи гривен заработной платы в газете, которая далеко не бестселлер и не всеукраинское представительство, и этого просто мало и даже обидно, то человек начинает развиваться и писать более интересные материалы.
Понятно, что у нас пресса, не скажу, что зацензурена, но редакционная политика, однозначно, присутствует. Любой материал всегда пропускают через тот или иной фильтр редакционных политических пристрастий. А этот фильтр зачастую и устраняет то самое золотое, что написано журналистом, убивая его индивидуальность.
Но сейчас есть интернет-ресурсы, пожалуйста, отписывайтесь там, зарабатывайте имя. У меня есть яркий пример человека, который успешно пошел этим путем, это Серега Сидоров. Для меня он сегодня журналист с большой буквы, который стал таким благодаря интернет-СМИ. Он создал свой узнаваемый и особенный стиль, стал популярным и узнаваемым, благодаря тому, что на «Паноптиконе» писал то, что хотел писать. Его стиль оказался востребованным.
Все зависти от человека. По моему убеждению не бывает запорожской, киевской или харьковской журналистики, бывает плохая или хорошая журналистика. А еще бывают люди, которые хотят работать и те, которые не хотят. Бывают ремесленники, а бывают художники, и так в любом деле.
- Не тоскуете по журналистской работе?
- Очень тоскую. Вы не представляете себе, насколько сильно тоскую! Это были замечательные времена, как же мне они нравились.
- Ваши любимые темы в журналистике?
- Я всегда писал очень мало, и никогда не воспринимал себя журналистом. Но после «Патриот лайфа» меня автоматически записали в эти ряды. Может это какое-то амикашонство*.
- Простите, не знаю значения этого слова?
- Я могу ошибаться, но мне кажется, это когда человек специально хочет приунизить свои способности или статус. Очень хочется понтануться с новым модным словом и использовать его по теме (смеется). В таких случаях хочется сказать: «Молчи, сойдешь за умного». Вы проверьте значения этого слова, хорошо?
- Вот об этом могли бы и не просить. Обязательно! Мы все ошибаемся.
- Да, так вот, я не особо пишущий журналист, а был скорее просто телеведущим.
- Не скромничайте, «просто» телеведущие не попадают на такие серьезные передачи. Как вы попали на «Патриот лайф»? Всем известно, что Евгений Черняк – человек сложный, он лично отбирает людей, особенно на серьезные имиджевые проекты.
- Все очень просто. В один прекрасный момент ко мне пришла знакомая девушка и сказала, что Евгений Александрович хочет с тобой поговорить. Я сказал: «Не вопрос», - и приехал на встречу, на которой он мне сказал, что планирует сделать телевизионный проект. Он должен быть на 100% объективным, на 100% не заангажированным, на 100% креативным и творческим, в плане того, что вы сами решаете, что вам делать, вы сами выбираете темы, сами их разрабатываете и сами защищаете.
- Если все, действительно так, как вы говорите, то это большая редкость для Запорожского СМИ-пространства.
- В том-то все и дело, что это редкость не только для Запорожья, но именно поэтому нас и смотрели. Мы форматно отличались от всего того, что было в городе. Да, ходило много слухов, что Черняк очень жестко делает редактуру, но это бред. Есть Инна Бахтина, Зоя Карпова, Ксения Тюрикова – наш гостевой редактор, эти люди создавали эту передачу и у них можно спросить, что было и как.
Конечно, были вещи, которые мы упускали из виду в плане смотрибельности программы. Но до нас такого никто не делал, и мы всегда прислушивались к авторитетному мнению со стороны, всегда учитывали веские замечания. Но мифов ходило много, как нас только не обзывали, но некоторые я хочу развеять: Черняк никогда не вмешивался в редакционную политику.
Когда уже была взята тема и готов сценарий, правок больше не было никогда. Только один раз у нас был спор по поводу сюжета, да и то он был исключительно по качеству, а не по наполнению. Это был даже не спор, а справедливое возражение, которое было принято. И это за полгода существования программы! Первый миф я развеял, а второй был о том, что я получал там сумасшедшие деньги и ездил на "Ламборджини Диабло".
- Как? И это не правда?!
- Представьте себе! Я работал на «Патриот лайфе» абсолютно бесплатно. Я не получил за ведение этого телепроекта ни копейки, вообще.
- Мне вас не понять, во-первых, потому что считаю: любой труд должен быть оплачен. Во-вторых, потому что я знаю из первых рук, какой это каторжный труд – работа в прямом эфире, да еще на таком сложном проекте, как политическое ток-шоу. И тогда я не понимаю, зачем вам вообще все это было нужно? Для самопиара?
- Это было условия Черняка. Он сказал, что, если ты хочешь делать качественный продукт и капитализировать этот продукт в себя, чтобы сделать себя дороже на медиа-рынке и в политике, ты примешь мое предложение и будешь работать. Но как только ты начнешь получать зарплату, ты будешь спрашивать у меня, как я отношусь к тому, что вы делаете. А это не правильно.
Программа должна быть ваша. И ты решай, какой она будет. Если ты согласен, если ты разделяешь те идеалы, которые разделяю я, если ты понимаешь, что участие в этой программе – солидная капитализация в себя, то ты будешь работать и работать бесплатно. Это мое главное условие. Я все обдумал, проанализировал и решил – почему нет?
Тогда у меня была работа, на которой я вполне нормально зарабатывал, а это было что-то типа факультатива. Причем эта факультативная работа была реально интересная, в отличие от той, за которую мне платили деньги. Опыт, который я на этом проекте получил, неоценим. Плюс, благодаря ему, на выборах мне было значительно легче, потому что многие меня узнавали, как ведущего «Патриот лайф».
- Возможно ли сейчас возобновление чего-то подобного? Евгений Александрович – человек амбициозный, и появились слухи, что он готовит новый информационный удар в ответ на нашумевший фильм «Шакалы». Все знают, что он не из тех, кто после пощечины подставляет другую щеку.
- Об этом надо спрашивать у самого Черняка. Мы с ним дружим, у нас очень теплые отношения. Более того, я знаю, что если мне понадобится, он всегда придет ко мне на помощь. Несколько раз подобное случалось в моей жизни.
Что касается его реакции на какое-то там кино, то я бы спросил его о ней, если бы знал, что есть повод на что-то реагировать, что есть повод для беспокойства. Человек сидит в Киеве, занимается бизнесом национального, я бы даже сказал, мирового масштаба, имеет продажи в 130 странах мира и бизнес на 400 млн. долларов, а тут какие-то «Шакалы» в Запорожье. О чем вы? Я вас умоляю!
Я не вижу в этом фильме ничего, что могло бы возбудить интерес Евгения Александровича. Это мое личное мнение, но лучше спросить у него самого.
- Он же в Киеве и человек, я так полагаю, для запорожских журналистов не особо доступный.
- А вы пробовали с ним лично связываться?
- Пока нет, но теперь непременно сделаю это.
- Он открыто общается на фейсбуке, задавайте вопросы, уверен, он вам ответит. Но мы с ним никогда не обговаривали этот фильм, и мне кажется только потому, что эта тема нам не интересна.
- Этот фильм четко обозначил начало предвыборной кампании в Запорожье. Есть повод думать, что она будет чрезвычайно грязной. Вы сами признались, что работали в сфере пиар-технологий. Каких кунштюков можно ждать от грядущих выборов?
- Думаю об этом надо спрашивать у пиар-отдела Партии регионов. Я, к счастью, или к сожалению, никакого отношения к будущим выборам не имею. Я, простите за пафос, солдат партии и жду, когда партия доведет до моего сведения зону моей ответственности и сферу моих задач.
Пока никакой подобной информации я не получал, мы работаем в штатном режиме, проводим приемы граждан, помогаем людям, выполняем свою депутатскую работу и несем за нее ответственность перед жителями и перед партией. Пока это все, что я делаю на сегодня, как депутат и член Партии регионов. Ах да, еще переубеждаю журналистов, что Партия регионов это не немодная политическая сила, а совсем наоборот (улыбается).
Продолжение следует.
Илона Наныкина
*ОБСЕ (англ. OSCE, Organization for Security and Co-operation in Europe, фр. Organisation pour la sécurité et la coopération en Europe) — Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, крупнейшая в мире региональная организация, занимающаяся вопросами безопасности. Она объединяет 56 стран, расположенных в Северной Америке, Европе и Центральной Азии.
* Амикошонство – (устаревшее) бесцеремонное, излишне фамильярное обращение, Происходит от франц. ami «друг» и франц. cochon «свинья». Синонимы: запанибратство, панибратство, фамильярность.
