Об Объединительном Соборе, разрыве отношений и церковной политике

Илья Бей: Изначально Томос – это отрез, отрез от свитка. В нынешнее время это определение высшей церковной власти. В нашем случае – Вселенского Патриарха Варфоломея и Священного Синода. Томос – это решение о чем-то очень важном, например, предоставление автокефалии или дополнительных полномочий какой-то из Церквей. 

В украинском случае между получением Томоса и автокефалией можно поставить знак равенства, правда, нужно сказать, что, скорее всего, автокефалия будет предоставлена не сразу.

Томосов может быть несколько. Первый из них – синодальное решение, которое мы уже имеем, в котором говорится о восстановлении Киевской Митрополии. Тот Томос, который мы все ждем, будет представлять собой синодальное решение о предоставлении автокефалии Киевской митрополии Константинопольского патриархата. И это не будет церковь Киевского патриархата, это будет церковь, возникшая на объединительном соборе, которой и будет дана автокефалия. 

Илья Бей: Предложение принять в нем участие адресовано всем желающим. Насколько я понимаю это Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата, Московский Патриархат в Украине и Украинская Православная Автокефальная Церковь.

Епископ Фотий: Есть данные, что некоторая часть епископата УПЦ (МП) в Украине заявила о своем желании войти в состав Единой Церкви, подписав обращение к Вселенскому Патриарху о предоставлении автокефалии.

Илья Бей: Говорится о десяти епископах.

Епископ Фотий: Точное число неизвестно, но, вроде бы, это может быть около четверти епископата. 

Илья Бей: То, что пойдут остальные, как говорится, «не факт». Но тут возможна и обратная сторона. Благочинные и паства епископов, не пожелавших примириться с УПЦ КП, могут влиться в состав Единой Поместной.

Епископ Фотий: Ну вот, например, в Запорожской области есть одиозный митрополит Лука, он никогда не пойдет на объединительный собор. По крайней мере, такой вывод мы делаем из его заявлений и недавно проведенны им же инициированных, причем манипулятивных, опросов верующих в его епархии. Но вполне вероятно, что какие-то из подчиненных ему приходов захотят перейти в Единую церковь.

Епископ Фотий: Исключительно давлением, причем даже не административным, а психологическим. При этом Запорожская епархия МП принимает ряд мер, чтобы пресечь переход своих общин в Единую Поместную. И такое положение дел практически во всех регионах. Наиболее распространенный способ – передача помещений от общины, которой они принадлежат, епархиальному управлению.

Илья Бей: а это значит, что даже если община решит перейти в Единую церковь, в УПЦ (МП) ей скажут: «Извините, но помещение-то не ваше, а наше». И такая практика повсеместная. 

Илья Бей: Такое нарекание, скорее всего, разнарядка сверху. Не буквально, но это позиция Московской патриархии по принижению тех, кого они считают своими конкурентами. То есть черная риторика в отношении прямых конкурентов.

Но тогда давайте вспомним, как Москва переводится с угро-финских языков? Грязноводск. И тогда получится, что Кирилл – патриарх Грязноводска и всего Залесья (именно так раньше называлась Московия).

Епископ Фотий: Возможно, что Москва вообще использует ситуацию в Украине, чтобы попытаться воплотить в жизнь свой старый замысел и стать новым Вселенским патриархатом и получить привилегии «первого среди равных». 

Епископ Фотий: Да. Такие желания и были, и есть. А выражались они в следующем: 1) бойкотирование Всеправославного Собора, который проводил Константинополь; 2) официальное письмо патр. Кирилла, в котором он призывает другие церкви провести новый Всеправославный собор, на этот раз под московским началом, чтобы осудить на нем действия патр. Варфоломея. Москва хочет, основываясь на своем мнимом большинстве стать центром мирового Православия. А после отделения украинской части ее претензии уже лишатся всякого снования.

Илья Бей: Я недавно переводил документы Болгарского Синода, который не поддержал инициативу Москвы, они создали комиссию, которая так и не смогла собраться. Была одна единственная перепечатка на сайте Сербской православной церкви. Болгары молчат, поляки молчат (на момент проведения интервью еще не было известно о решении Синода Польской Церкви). Никто не спешит поддерживать Москву в этом деянии. И все поместные церкви продолжают сослужить с Константинополем, а иерусалимский патриарх даже обратился в Константинополь за миром. На церковном языке это означает признание главенства: за миром всегда обращаются к старшему.

Епископ Фотий: У Московского Патриархата стоит задача удержать во власти приходы, чтобы не утратить поддержки действующей в России власти. Ведь не зря украинский церковный вопрос обсуждался на Совете безопасности РФ. Церковь в России снова превращается в один из государственных департаментов, а значит, перестает быть Церковью Христовой. А разрыв общения с Константинополем как раз свидетельствует о том, что ради собственных амбиций Москва готова снова и снова разрывать хитон Христов.  Ее риторика перестала быть церковной. Мы христиане и должны основываться на таких понятиях как любовь, взаимоуважение, терпение, а проявление гордыни происходит сами знаете от кого. Более того, на встрече с патриархом Варфоломеем патриарх Кирилл говорил неправду о ситуации в Украине, что недопустимо для христианина, а уж тем более для патриарха.

Илья Бей: Интересный факт. После того, как Вселенский патриархат восстановил свою Киевскую митрополию, РПЦ решила провести заседания своего Синода в Минске, т. е. на канонической территории Киевской митрополии. Этим Московский Патриархат хотел подчеркнуть, что он пока контролирует Беларусь. 

Епископ Фотий: Действительно, территория Белой Руси исторически входит в Киевскую митрополию.

Илья Бей: Так вот, вернемся к Синоду в Минске. Там было принято решение о разрыве общения с Константинопольской Церковью. Это решение делает невозможным какой-либо диалог между Церквями в принципе. 

Епископ Фотий: РПЦ просто должна от этого решения отказаться. Все зависит от самой Москвы, сумеет ли она переступить через свою гордыню.

Илья Бей: Тут важно понимать, хоть РПЦ в наших СМИ уже начали называть «раскольниками», а прекращение отношений с Константинополем – «расколом», на самом это не «раскол», а только «откол».

В Украине это не «афишируется», но РПЦ и сама полна расколов. В РФ есть множество различных православных течений, и у каждого из них есть свой московский патриарх или митрополит. 

В Украине, кстати, ничего подобного не было. Потому что у нас была развита богословская наука, Могилянская академия, Острожская академия. И только потом, благодаря этим двум учреждениям, возникла академия в Москве, и преподавать там начали именно выходцы из Украины.

Епископ Фотий: В Москве несколько Московских Патриархов. И это только православных. А сколько псевдоправославных толков родилось за всю историю православия в России? 

Сейчас ситуация обратилась на противоположную: Константинополь признал московскую анафему Филарету ничтожной, недействительной. Тех, кого в РПЦ считали раскольниками – Киевский патриархат и Автокефальную Церковь – мировое Православие в лице Констанинополя  признало каноническими, а это значит, что все ранее совершавшиеся таинства признаются действительными. Москва же обиделась и откололась от Церкви-Сестры. 

Епископ Фотий: Вероучительные истины, догматы, а также каноническое право Киевским Патриархатом не изменялись и не нарушались. 

Илья Бей: Давайте рассуждать логически. Москва бойкотировала Всеправославный Собор, созванный Константинополем. На ее сторону стали, Болгарская, Грузинская и Антиохийская Церкви.

После бесплодной поездки в Константинополь патриарх Кирилл решил обратиться к «коллегам» с обращением провести Всеправославный Собор повторно. Как мы уже говорили ранее, поддержки это обращение не нашло. Более того, даже бывшие сторонники Москвы не расторгли общения с Константинополем. Москва ушла в «откол» сама.

Епископ Фотий: Что такой раскол мирового Православия? Каждые иерарх понимает, какое это зло для Христовой Церкви, которой он служит. И вот на сегодняшний день Константинополь поступает в духе Евангелия, проявив любовь к православному украинскому народу, имея намерение уврачевать многолетнее разделение православных, а именно, объединив всех в Единой Поместной Православной Церкви и предоставив ей автокефалию. Он поступает по заповеди: «По тому узнают, что вы Мои ученики, что любовь есть между вами», – приводя в исполнение еще и Апостольское правило, согласно которому каждый народ имеет право на свою Поместную Церковь.

Илья Бей: И на самом деле он сделал то, чего ожидали от РПЦ. Константинополь сейчас делает все, чтобы излечить разделение в Украине. Ведь что произошло в 1992 году? Фактически раскол в УПЦ: на Харьковском соборе архиереи, действуя по указке Москвы, откололись от своего предстоятеля – митрополита Киевского Филарета. Что за 26 лет было сделано, чтобы изменить ситуацию? Ничего.

Ситуацию можно было изменить, но Москве мешала наложенная ею же анафема. В итоге дело взял в свои руки Константинополь. Если бы это сделала РПЦ, сейчас бы они были в почете и фаворе.

Хотя шанс у Москвы был, ведь Киевская митрополия дважды отправляла письма (при Филарете и на Харьковском соборе) с прошением об автокефалии, но они даже не рассматривались. 

Епископ Фотий: Дело не только в благодатном огне, который сходит в Иерусалиме, на территории Иерусалимской Православной Церкви. Но есть другой нюанс: в России привыкли ездить на Афон «за благодатью», причем все высокопоставленные чиновники. А теперь нельзя, Синод запретил. Теперь за границами России прихожанам МП далеко не в каждом православном храме можно причащаться.

Илья Бей: Причем Москва совершила выстрел себе не в одну ногу, а сразу в обе. Первый выстрел – запрет ездить на Афон. А второй – они поставили в очень неудобное положение предстоятелей всех остальных поместных церквей. Поскольку, если все остальные общаются с Константинополем, а Москва общается со всеми, кроме Константинополя, то получается, что Москва тоже общается с Константинополем. И теперь это получается очередной «гибридный» откол – еще одно поле битвы в «гибридной» войне Москвы со всем миром.

Но и это еще не все. В Европе не так много поместных церквей. И огромное количество эмигрантов. Например, во Франции, в Германии нет поместной православной церкви, но есть Епископские конференции, объединяющие епископов из разных поместных православных церквей, которые служат на территории этих стран. Так вот, по традиции, зачастую возглавляют такие собрания епископы Вселенского патриархата. А это значит, что российские священнослужители больше не могут общаться со своими братьями в Европе. Россия обнесла себя очередным бетонным забором. 

Епископ Фотий: Каждый должен сделать выбор, в каком храме принимать участие в богослужениях.

Илья Бей: А вместе с прихожанами выбор должны сделать и священнослужители. Ведь приход перестанет быть приходом, если туда перестанут приходить, вот такой каламбур. 

Илья Бей: Да, несколько членов богословской комиссии при Московском Патриархате заявили о таком намерении. Это в первую очередь приведет к дальнейшей самоизоляции Москвы так как, я уверен, ни одна из поместных православных церквей такое решение не поддержит.

Епископ Фотий: Как было сказано, амбиции Москвы не имеют поддержки других поместных Церквей. 

Епископ Фотий: У Украины свой путь. У нас есть потенциал и, если мы говорим о модели государственности и модели Украины, то очень важно иметь свою поместную церковь – это первое. Второе – нам нужно победить в нас самих неприязнь друг к другу. И третье, исходящее из второго – искоренение коррупции. И тогда все будет. А для этого нужна любовь и страх Божий, осознание того, что перед законом все равны. Перед любым законом.