"Обезглавив Сталина, ребята сделали то, чего хотели очень многие", - Э.Андрющенко

Эдуард Андрющенко, студент исторического факультета ЗНУ, задержанный за участие в отпиливании головы изваянию Сталина, и просидевший почти три месяца в СИЗО, вышел на свободу до суда. Он продолжает писать диплом и ходит на пары. О том, как жилось в тюрьме политзаключенному, как сейчас на воле идет адаптация к учебному процессу, помогла ли заключенным шумиха вокруг их дела, Эдуард рассказал «Паноптикону».

С Андрющенко я встретился у нашего родного пятого корпуса. Сначала он взял в ларьке мороженое и стакан кофе. «Готовился полночи, надо досдавать зачеты. Пока еще я балую себя мороженым, но уже пора возвращаться в форму, я и так в тюрьме сильно поправился от малоподвижного образа жизни» - говорит Эдвард. Отойдя от киоска, мы расположились на одной из скамеечек перед памятником Т-34 и начали беседу. К сожалению, некоторые темы оказались под запретом – пока другие участники спила головы находятся в СИЗО, вопрос побоев и еще кое-что пришлось оставить в стороне. 

- После всех этих событий ты считаешь себя политзаключенным?

- Трудный вопрос. Примерно за пару месяцев до задержания я поднимал его у себя в блоге – какого человека считать политзаключенным, только того, которого прессуют за мысли и слова, или же человека, который совершает уголовно наказуемые деяния из идейных соображений. По второй категории - да. Оно конечно громко и пафосно звучит, - политзаключенный, в голове сразу возникает ассоциация с ГУЛАГом, диссидентами и так далее, но к уголовникам я себя тоже отнести не могу. В той же тюрьме меня так и воспринимали, как "политического", сначала в шутку, а потом - серьезно. 


- Как, собственно, тебя воспринимали в СИЗО сокамерники и милиция? Если как "политика", то в чем это выражалось? 

- Сокамерники постоянно подозревали, что из-за повышенного внимания к нам и всему этому делу у них может быть какой-то, как они говорили, головняк. Дополнительные шмоны, прослушка камеры, проверки какие-то... Но на самом деле особых проблем не было. Было постоянное непонимание мотивов наших действий. Банальный классический вопрос - зачем оно нам было нужно. Я, честно говоря, особо в полемику не вступал, желания не было. Люди из параллельного мира, со своим мировоззрением, и лезть туда и переубеждать не хотелось.

- У тебя не было конфликтов с сокамерниками, как у того же Абрамива? "Прессинга по политическим признакам", о чем он заявлял в суде. 

- Пару раз, когда говорил на украинском - были скандалы, один раз чуть до мордобоя не дошло. Было много фраз типа "вот ты дурак", "ну нахрена оно тебе надо", "нормальные люди сидят за грабежи и убийства" и так далее. И, опять-таки, опасения, что будут проблемы у всей камеры. Как-то раз был забавный конфликт на исторической почве: один «бывалый» рецидивист заявил, что самый старый корпус СИЗО построен еще при Екатерине Второй. Я ему объяснил, что ни одного здания тех времен в городе не сохранилось, самое старое – середина 19 века, а СИЗО – начало 20го. Он – ни в какую, при Екатерине и все, и главный аргумент – в первом корпусе стены в метр толщиной и колонны огромные. В итоге он обратился к «эксперту» - дежурному, который по коридору проходил. Тот подтвердил: да, при Екатерине первый пост построили. После этого камера пришла к выводу: историк из меня никудышный! 

- До тебя хоть каким-то эхом доходил тот информационный шум вокруг вашего задержания? 

- Долетало, во-первых - через газеты, во-вторых - телевизор у нас был, и в принципе это имело большое значение, помогало морально. В эти моменты одиночества, когда не было рядом ментально близкого человека, хотя бы из ребят-тризубовцев, с которыми можно поговорить на общие темы, обсудить близкие и понятные проблемы, то осознание поддержки спасало и помогало не сломаться. 

- Какие у тебя вообще были условия содержания? Часто рассказывают, что в СИЗО запихивают по 10 человек в 4-местную камеру, люди спят посменно. 

- О перенеселении во многих камерах я слышал, но в моей камере все было нормально - я был шестым в шестиместной камере. Бытовые условия вполне сносные, это как раз позитивный момент, что там чистота и порядок более-менее соблюдались. Люди, которые не следят за чистотой и гигиеной, получают в тюрьме клеймо "черта", и участь у таких людей весьма незавидная. Питались в основном тем, что передавали родными, но при необходимости тюремную баланду вполне можно есть, никакой отравы там нет. Что касается температуры - у нас был обогреватель, передали с воли, а в остальных камерах, насколько я знаю, было холодно. И даже у нас на решетке висели сосульки.

 

- Насколько тюрьма сподвигла тебя к размышлениям? Не только в поисках ответа на вопрос "Нахрена вы это делали?", но и в целом.

- Очень много было мыслей о будущем, о планах на дальнейшую жизнь. Скажем так, в некоторых людях разочаровался и очень переживал из-за этого. Но больше оказалось хороших и честных людей, которые старались чем-то помочь. Есть те действия, которые на воле, в другой ситуации, показались бы мне политическим пиаром, но конкретно в данный момент я понимал, что человек делает это от чистого сердца. Много времени уходило на размышления о дипломе и учебе. 

- Сейчас Юрий Гудыменко пишет зарисовки из жизни СИЗО - "Тюремная тетрадь", как он ее называет. У тебя нет планов тоже заняться подобным бытописательством?

- Пока нет. Писать особо нечего, обстановка изо дня в день одна и та же. Подъем, проверка, время от времени - шмон, привезли баланду, раз в неделю повели на баню, вся эта рутина настолько надоедает, что писать особо не о чем. Человек со мной сидел в камере, его с августа не трогали, никуда не вызывали, и более полугода изо дня в день для него прошло в таком ритме, в одной камере. И он был дико рад тому, что его повезли на психиатрическую экспертизу, впервые за много месяцев. И из-за однообразия дни очень быстро летели - проснулся, встал, день прошел по распорядку. 

- Чем, на твой взгляд, можно заниматься в тюрьме, чтобы скрасить подобное существование?

- Кто-то занимается спортом, я тоже иногда пытался, насколько позволяло пространство камеры. В тюрьме запрещена игра в карты, но мы играли в шашки под спортивный интерес - отжимания, приседания, пресс. Кто-то читает книги, смотрит телевизор. Очень не хватает женского общества, поэтому во время визитов библиотекаря, психолога или медсестры каждый старается подольше поговорить с ними через маленькое окошко в двери - «кормушку». Многие прибегают к потреблению различных веществ, но я не буду останавливаться на этой теме.

- Иногда читаешь в новостях, что в СИЗО прошел конкурс рисунков или декламации стихов Шевченко к дню его рождению. Вас там на такую самодеятельность не пытались организовать?

- Нет, такого я не помню. Не было у нас ничего такого. Вообще, по поводу тюремной скуки - мне кажется, что много понятий, законов и целый свод тюремных правил были придуманы, чтобы чем-то себя занять. 

- Как у тебя сейчас, по освобождении, обстоят дела с учебой?

- Уже на следующий день после суда я с утра вышел на пары, с огромным удовольствием вернулся. Очень интересные предметы и курсы у хороших преподавателей. Диплом сейчас время от времени стараюсь писать, отправляю заявки и статьи на те конференции, на которые пока не опоздал. 

- Ты не планируешь брать отсрочек по учебе из-за заключения?

- Нет, не думаю. Если бы дальше продлили срок заключения, пришлось бы брать академку. А сейчас преподаватели идут навстречу и время есть.


- Ты не собираешься пересматривать свои политические взгляды?

- Мои взгляды не изменились. 

- Насколько ты считаешь акцию по спилу головы эффективной? Что было эффективнее, что сильнее повлияло на людей - спил головы или последовавшие за ним события?

- Мы увидели, что большинство людей, даже далеких от политики, не на стороне коммунистов. В том числе и в Запорожье. То, что это заставило людей задуматься - плюс. А сейчас самое главное - чтобы вышли остальные ребята, и чтобы никому впоследствии не дали никакого срока. Как кто-то сказал - эти люди смогли сделать то, что тысячи только хотели сделать, но находили для себя оправдательные причины. 

- Ты уже несколько дней ходишь на пары. Тебе никто из однокурсников или из преподавателей не сказал, что "балбес вы, Андрющенко"?

- Нет, напротив, все поддерживают. Ведь благодаря поручительству трудового коллектива факультета меня и выпустили досрочно. 

Беседовал Сергей Сидоров
Добавлено: 7-04-2011, 11:41
0

Похожие публикации


Добавить комментарий

Натисніть на зображення, щоб оновити код, якщо він нерозбірливий

Наверх